В нескольких часах езды от малонаселенного городка под названием Бастнас, расположившегося в южной части Швеции, есть причудливое место – заброшенное кладбище автомобилей.
Кажется, что может быть такого интресного в этом - все.
Это местечко, "похороненное" практически всеми людьми образовалось во второй половине прошлого столетия, благодаря двум предприимчевым братьям. В те годы эти места покидали солдаты из Америки и чаще всего бросали здесь свои автомобили (обычно в нерабочем состоянии). Братья забирали их и привозили к себе домой чтобы отремонтировать «железных друзей» и продать.
Бизнес процветал около 30 лет. За этот временной промежуток с популярных Бьюиков, Вольво и других известных атомобилей были сняты почти все детали. Сейчас на кладбище остались только кузова, цена которых достигает почти 160000 долларов.
Примерно в 81 году, один из братьев покинул наш мир, из-за чего второй решил продать бизнес и переухать в другую страну. За этим странным местом около 10 лет присматривало 2 лесничих, однако и они покинули данные места.
Сегодня, это место показывает, что произойдет, если люди исчезнут. Лес практически полностью скрыл некогда популярные машины, благодаря чему это место притягивает путешественников и фотографов.
Подобные места можно лицезреть и в других местах нашей планеты, например, во французских лесах.
Сейчас на кладбище автомобилей в Швеции остается около тысячи машин. Добраться до этого удивительного местечка можно только на своем транспрорте, потому что рядом нет ни одного большого города.
С июня текущего года любой пользователь, проживающий в странах Евросоюза сможет запросить удаление конфендициальных данных из поисковой выдачи.
Буквально на прошлой неделе Суд Европейского Союза решил одобрить внесенное на рассмотрение предложение о праве пользователей "быть забытыми" во всемирной паутине и вынес постановление, что корпорация Goggle должна изменить результаты поисковой выдачи в определенных поисковых системах в соответствии с пожеланиями пользователей.
Воспользоваться этой "услугой" пользователь может зайдя на специальный сайт, на котором следует указать ссылки на свои личные данные, подлежащие "стеранию" (страну, имя, эмейл). Помимо этого необходимо будет приложить ксерокопию документа, подтверждающего личность человека (скан водительских прав или паспорта +фотография).
Плюс ко всему необходимо будет описать причину удаления, например: ложная информация, данные устарели и прочее. Если причина окажется действительно "весомой", то информация человека исчезнет из интрнета.
Сейчас воспользоваться "правом" могут лишь граждане, которые живут в странах участницах - Евросоюза.
Динамика современных глобализованных рыночных отношений характеризуется активностью перераспределения профессиональных сегментов рынка труда в зависимости от социально - экономической ситуации и соответствующей изменчивостью развития рынка профессий. Такие условия определяют для специалиста необходимость быть потенциально готовым в ситуации выбора в оперативной и быстрой перестройки своей профессиональной траектории в зависимости от имеющейся социальной или профессиональной ситуации, то есть быть готовым профессионально мобильным.
Основой профессиональной мобильности определяется сложное интегративное личностное образование, сочетающее в себе: сложившуюся внутреннюю потребность в профессиональной мобильности, личностный компонент, общеобразовательные и обще - профессиональные знания, способности к быстрому переносу знаний.
Для специалистов социономических профиля важной личностной компонентой выступает активная просоциальная направленность и положительная внутренняя направленность личности.
Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области отказал компании «Никитин медиа диджитал контент» в иске против соцсети «ВКонтакте». Соответствующее решение опубликовано на сайте Высшего арбитражного суда. Судебное разбирательство было связано с размещением в соцсети десяти фонограмм певца Григория Лепса, права на которые принадлежат лейблу. «Никитин» планировал взыскать с «ВКонтакте» 750 тыс. руб. — по 75 тыс. за каждую аудиозапись.
«За последний месяц выиграли два иска против музыкальных правообладателей: «Никитин» и «Союз». Не удается бабок срубить им таким образом. Бедняги» — такое сообщение вчера оставил на своей странице «ВКонтакте» замгендиректора компании Илья Перекопский.
Позже в беседе с РБК daily он рассказал, что интересы соцсети в суде помимо юристов компании представляли специалисты юридической фирмы Dentons.
«Нам просто удалось доказать, что наши механизмы по взаимодействию с правообладателями работают в соответствии со всеми международными стандартами и в соответствии со здравым смыслом», — прокомментировал решение арбитража г-н Перекопский.
На сайте суда решение по делу пока не опубликовано, однако источник РБК daily в «В Контакте» дал понять, что оно будет схоже с решением другого похожего дела против соцсети, инициированного рекорд-лейблом «Студия СОЮЗ». В октябре арбитраж Петербурга отказал в удовлетворении иска компании рекорд-лейбла о взыскании с «В Контакте» 4,575 млн руб. за нарушение авторских прав. Тогда суд счел, что соцсеть является информационным посредником, который не несет ответственности за нарушение прав третьими лицами. Кроме того, суд принял во внимание разработанную «В Контакте» технологию цифрового отпечатка, позволяющую в случае обращения правообладателя блокировать возможность поиска его записей и удалять их со страниц сети.
Гендиректор компании «Никитин» Павел Каюров не стал комментировать ситуацию. Но судя по тому, что фонограммы г-на Лепса по-прежнему доступны для прослушивания, правообладатель не воспользовался предлагаемой «ВКонтакте» процедурой удаления пиратского контента.
Компания «Никитин медиа диджитал контент» была основана в 2000 году Алексеем Никитиным. С 2008 года компания является эксклюзивным лицензиатом Warner Music International на территории России и стран СНГ.
Все что происходит вам не кажется странным? Мне вот например показалось странным то что я сюда попал, чисто так случайно и нелепо. Возможно это был знак, посланный странным образом. Пока то что я здесь нашел мне нравится. Возможно дальше понравится еще больше
Эта фраза была популярна в недалекие пока ещё годы. Когда вдруг на волне перестройки в печать хлынул глас корреспондентов от народа, чье мнение ранее, в общем-то, особо никого не интересовало. А сказать-то хочется! Вот и у Вас, уважаемая Улица, стоило Вам возобновить общение в интернете, в блоги ломанулись советчики по бодибилдингу, боксу, антифризу и другим ипостасям, удовлетворяющим механические потребности пользователя. Неужели Вы становитесь площадкой для рекламы всяких-разных оболванивателей пользователей? Ну, тогда хоть деньги с них берите что ли. Или уже берёте?
Любой, кто был в сентябре прошлого года в Ярославль, не мог не заметить одну вещь: все были вместе. Беда, которая объединила. И маленьких мальчиков, и стареньких бабушек. И тех, кто ходил на каждый матч, и тех, кто смутно представлял, что за игра такая. И бывшего губернатора Лисицына, и нынешнего губернатора Вахрукова, которые стояли на кладбище рядом, под одним зонтом. Все были вместе, пытаясь помочь, кто как мог. А еще – хотели спрятаться, не видеть этой беды.
Но был один, который не прятался. Спустя несколько часов после катастрофы, сам позвонил на «Эхо Москвы» и начал выдвигать версии. Не побывав на месте трагедии, не послушав экспертов. Версии одна нелепее другой, но зато – первым. Зато – на всю страну. Наверное, сознание от горя помутнело? Но через несколько дней история повторилась, уже на телеканале НТВ. Снова нелепые версии, снова фамилия крупными буквами, вид в фас и в профиль. К весне, когда все стало как-то понятно, когда новая команда заиграла, наверное, пришло время помолчать? Но нет! Вы приезжаете в Москву, на тот же эфир «Эхо Москвы» и небрежно рассказываете слушателям, что на лацкане пиджака у Вас – значок «Локомотива», потому что… А потом еще раз, в «НТВшниках», о том же самом. Наверное, было и еще? Не знаю, не видел.
Я знаю, как берегут после 7 сентября на лацканах своих пиджаков эти значки настоящие болельщики. Я видел людей из других городов, для которых любая штука с логотипом команды стала самой ценной вещью, на которую молятся. Я видел, что значит траурный браслет «Локомотива» на руках хоккеистов. Это – правда. А вот значок на лацкане Вашего пиджака – это ложь.
Я очень хочу, чтобы Вы, показывающий направо и налево, что этот значок всегда с Вами, очень скоро дополнили слова делами. И в каждом ярославском дворе появилась хоккейная площадка. Чтобы Вы помогли, сильно помогли создающемуся в Ярославле училищу олимпийского резерва по хоккею. Чтобы от Вас шла настоящая помощь всем нашим «Локомотивам» - во всех лигах. Вот тогда я сниму перед Вами шляпу, попрошу прощения.
А пока я хочу, чтоб Вы сняли значок. Потому что Вы еще ничего не сделали для команды. Напротив, на их крови Вы попытались сделать себе имя. Я немножко вижу, что успели сделать Яковлев и Воробьев, Вахруков и Лисицын, Медведев и Коваленко. Вы не сделали ничего.
Урлашов Евгений Робертович, мэр Ярославля, снимите значок «Локомотива». Не надо…
Дорогие ярославцы и болельщики Локомотива, да и все граждане, которым небезразлично будущее своего города! Обращаюсь к вам с болью в сердце и надеждой на ваше активное участие в вопросе обсуждения и, главное, действительно вашего, народного решения о реальной установке выбранного вами памятника.
Буду честен и откровенен: я - один из конкурсантов. Но критиковать решение комиссии буду вовсе не потому, что мой проект не выбран ею.
Лично я, узнав о конкурсе (а точной даты публикации о его начале я так и не нашёл), не бросился тут же создавать и творить нечто трагическое, грандиозное и дорогостоящее. Я знаю, как проводятся нынешние конкурсы, кто и как лоббирует выгодные (для имеющих % от бюджета) решения. Поэтому редко принимаю участие в таких мероприятиях.
Лишь со временем созрела идея. Но и тогда ещё я не был уверен в необходимости участия в конкурсе. Однако, просмотрев неоднократно все фото и видеосюжеты, связанные с жизнью и гибелью команды, внимательно изучив материалы детального, но вовсе неоднозначного расследования МАК и поговорив с заслуженными летчиками, пришёл к выводу о необходимости выразить и своё отношение к этим страшным событиям независимо от исхода конкурса.
Общение с представителем ХК Локомотив (секретарём конкурсной комиссии) показалось мне вполне доверительным.
Руководство Клуба не имело (и, слава Богу) опыта по проведению подобных мероприятий и обратилось за помощью к Союзу художников и Союзу архитекторов России. Я высказал предположение о том, как могут развернуться события по продвижению отдельных проектов, но выразил надежду, что комиссия и Клуб будут руководствоваться именно мнением жителей города и болельщиков, чьи голоса не проплачены и кто не имеет никакой выгоды, кроме любви к своей команде, своим родным и уважения к традициям древнего русского города. Внезапные перестановки в составе комиссии и ввод в неё "скандального академика" Церетели ещё более насторожили.
Клуб вежливо отказался от предложенной мной и другими конкурсантами бескорыстной помощи в организации экспозиции, которая, как мы увидели впоследствии, была сделана крайне непрофессионально и вряд ли дала возможность зрителям правильно представить и оценить масштаб, архитектурную ситуацию и художественные достоинства некоторых проектов.
Просматривая выставленные на сайте Клуба проекты, я нашёл немного вариантов, которые мне понравились, и которые я мог бы признать равными или даже лучшими, чем мой собственный.
Ни нынешний 1-й, ни тем более 3-й (которого и в помине не было!!!) - не вызывают у меня ничего, кроме ощущения давно виденной, наспех сделанной халтуры. Про них уже написано выше другими участниками форума.
Что касается нынешнего №2, то он мне понравился своей остротой и современным подходом. Однако западный минимализм в виде веера-ястреба, а ещё точнее садовых мягких грабелек, хорош только на картинке. В жизни - вы не сможете так легко охватывать взглядом всю композицию, и эти стальные балки будут скорее напоминать что-то немецкое (эпохи второй мировой). См. фильм о замечательном архитекторе Фостере по каналу Культура от 11 февраля 2012 года.
Кроме того, малые сроки конкурса, а тем более нереально малые сроки по исполнению реального памятника (а, мне думается, руководство города хочет провести это к первой же годовщине трагедии, или имеет место срочное «освоение» средств) уже привели и наверняка приведут к ещё более плачевным результатам.
Предлагаю поэтому: неравнодушным к настоящему и будущему своей малой Родины согражданам признать решение комиссии недействительным в связи с допущенными нарушениями и отстоять своё решение, прибегнув к активным общественным действиям законными методами!!! Добиться объявления нового конкурса или его этапа, учтя законное мнение и пожелания, высказанные родственниками, болельщиками и всеми гражданами путём голосования и на форуме Клуба!
Как сказал поэт:
"...Будет трудно!
Но кто видел лёгкие роды?
Быть рабами -
страшней не бывает беды!"
А хоккей - игра смелых! Ребята нам не простят, если мы будем довольствоваться чужими решениями (тем более за наши деньги).
Чтобы нам потом не ходить и не морщиться кисло перед ареной… перед каждой игрой..., уговаривая себя: мол, стерпится - слюбится!
Картинки из российской истории
Ударяли в колокол вечевой,
Спрашивали, кто, мол, там с головой?
Отдадим, что нажито – попроси,
Приходи покняжить к нам на Руси!
Только шут неистово так кричал,
Что народ российский, мол, обмельчал.
Чем чужого на постой брать коня –
Посадите на престол хоть меня!
Уходите с площади – плохо на Руси,
Выносите, лошади, тройка – выноси!
То ли мы поможем вам, то ли вы – нам –
Пронесут нас лошади над обрывом!
Ударяли в колокол на заре,
Да рубили головы при царе.
Сотнями да тыщами – без конца,
Босякам, опричникам, да купцам.
Заговоры правили по ночам,
Новый трон поставили палачам.
По злобе, по лени ли – комиссарь!
Без роду, без племени, а все - Царь.
Офицеров да господ – гнать взашей,
На последний пароход – без вещей.
С злобными проклятьями – под конвой,
Да с кровавой тряпкой над головой.
И такая тут пошла круговерть,
Что слетали купола со церквей.
Шут раздетым на мороз выбегал,
И смеялся, и до слез хохотал:
Шут, в ладони хлопая, слезы лил,
Меж людскими толпами, у могил,
Голос неулыбчивый, речь тиха:
«Уезжайте лучше вы от греха!»
«Ой. ребята, плохо там, на Руси,
С хохотом и грохотом – выноси!
От кровавых кочетов революций
Отчего ж так хочется отвернуться!»
А народ на площади все стоит,
Сам себя не пощадит – промолчит.
Хорошо ли плохо ли, не зазря,
Мы стоим на площади – ждем царя.
Только шут неистово песни пел,
Бросился молиться, да не успел.
«Уходите с площади – плохо на Руси,
Пощади нас, Господи, господи, спаси!»
Сколько можно терпеть эту компанию (по моему Эр телеком). Весь дом завешан в их объявлениях, какие то люди регулярно приходят и все рекламируют!!! Отстаньте!
Последние пару лет я часто ездил в командировки, в том числе в поездах. И именно в поездах замечал приметы восстановления военной и всякой другой наукоемкой промышленности. Эти приметы воплощены в образах пожилых инженеров, конструкторов и технологов, разъезжающих по бывшим советским НИИ и оборонным заводам в попытках оживить производство. Легче всего их обнаружить на маршруте Москва-Петербург или Рыбинск-Петербург.
Данный вид попутчиков легко опознать по повышенной разговорчивости и склонности вовлекать соседей по купе в совместную трапезу. («Застольный коллективизм» - чисто советское неумение есть и пить в одиночку). Несмотря не пенсионный или околопенсионный возраст, они преисполнены оптимизма, рады своей долгожданной востребованности, и «рвутся в бой».
На мои неделикатные расспросы по поводу того, зачем начальство гоняет в командировки по стране столь заслуженных людей, а не кого-нибудь помоложе, они с гордостью констатируют: «А нет у нас молодых!» И хотя я ни о чем дальше не спрашиваю, мне подробно рассказывают о разрухе на заводах в «лихие 90-е», о повальном бегстве молодых конструкторов, проектировщиков и технологов в бизнес, о невежестве и бестолковости нынешних выпускников технических вузов, о прочих бедствиях, свалившихся на нас из-за того, что ими, сегодняшними стариками-инженерами, когда-то пренебрегли…
Прикидываю эту ситуацию на себя и с ужасом понимаю, что меня и моих коллег, университетских преподавателей, ждет та же судьба. Сейчас из-за «демографической ямы 1990-х» не хватает студентов. Вузы влачат жалкое существование, заискивая перед двоечниками и боясь их выгнать. Зато лет через пятнадцать, когда родившиеся в годы демографического подъема 2000-х дети станут студентами, постаревшие доценты и профессора будут вновь нарасхват, будут ездить по стране и жаловаться на «застойные нулевые» и на загубленную профессиональную карьеру. Невеселая перспектива…
Чем хорош русский язык, так это своей откровенностью. Как ни пытайся красиво обозвать бредовую идею, по-русски она все равно будет звучать бредово. На одном из старых зданий в центре Ярославля красуется вывеска: «Управление по вопросам местного самоуправления». То есть существует государственная (подчиненная областным властям) контора, задача которой – управлять тем, что должно управляться само, без помощи государства. Звучит примерно так же, как «Совет по делам бездельников», должность Деда Мороза в летнем детском лагере, или «Комитет по озеленению Красного Креста».
Я вспомнил об этом государственном учреждении с загадочными функциями потому, что последние политические события дают служащим этого и подобных ему учреждений недвусмысленный сигнал: «Ребята, начинайте искать другую работу!» Все последнее десятилетие ярославцы, как и прочие россияне, переходили с умирающих заводов и проектных институтов на госслужбу и в бюджетные учреждения.
В целом по стране число чиновников удвоилось по сравнению с советскими временами. Вообще-то экономическая теория учит, что с переходом от плановой государственной экономики к рыночной персонал с предприятий и колхозов должен уходить не на госслужбу, а в малый бизнес. Но теория хороша в учебниках, а в нашей реальной жизни бюджетная кормушка лучше невзгод и опасностей предпринимательства. Госконторы давно уже стали главным работодателем и главным потребителем разнообразных услуг. Например, в «лихие» 1990-е я проводил семинары в основном для частных предприятий, а в «стабильные» 2000-е основными заказчиками были уже госучреждения.
Конечно, правильная структура занятости в конце концов восстановится, и избыточных чиновников заставят заняться настоящим делом. В России такое всегда происходит в буйные годы реформ и революции. Вот и сейчас наступает очередная полоса общественных преобразований, в которой крайними окажутся те, кто не нужен экономике, а именно чиновники и многие из бюджетников. Независимо от того, случатся ли у нас радикальные реформы «сверху» или революция «снизу», экономический балласт будет выброшен за борт.
Большинство работающих на государство не строят иллюзий насчет важности своего непосильного руда для блага страны; в глубине души они понимают, едят чужой хлеб. Им будет психологически проще найти другую работу. А вот кому нельзя позавидовать, так это искренним бюрократам, чиновникам по призванию. Для них наступающий период станет личной драмой, впору будет проводить специальные психотерапевтические тренинги для лиц, потерявших вместе с госслужбой и смысл жизни.
Позавчера телеканал «Культура» больше двух часов выделил на концерт «Лучано Паваротти и друзья. Лучшее» Тягостное зрелище. Примерно такая же картина, как если бы знаменитый архитектор, проходя мимо играющих в песочнице детей, выпросил бы у них совок с ведерком и принялся строить куличики, радуясь тому, что получается не хуже, чем у других. А вокруг песочницы толпились бы зрители, на полном серьезе внимающие издевательскому представлению, плюс к тому телеканалы вели бы прямую трансляцию.
Особенно жутковато становилось, когда кто-либо из корифеев массовой культуры, окончательно потеряв ощущение реальности и элементарный самоконтроль, пытался петь вместе с Паваротти классический репертуар. Например, Шерил Кроу, далеко не самая безголосая из женской рок-тусовки, набралась окаянства и спела с маэстро дуэт из «Дон Жуана». Из Шерил такая же Церлина, как из Лучано – байкер. Думаю, даже списанные в утиль заштатные певицы из провинциальных оперных театров сгорали со стыда, слушая ее беспомощный вокал с нулевым диапазоном.
А уж когда подпевать взялся такой знатный вокалист как Брайан Адамс (рядом с ним даже Высоцкий показался бы Хворостовским), зрелище приобрело характер какой-то фантасмагории. Для полного комплекта не хватало только, чтобы какой-нибудь криминальный авторитет подошел бы к аккомпанировавшему на рояле Элтону Джону и спросил бы: «А «Мурку» можешь?».
Много было прочего разного, о чем лучше бы не вспоминать. Например, Бон Джови не смог ничего исполнить на родном (генетически родном) итальянском. Так они и пели с Паворотти – один по-итальянски, второй по-английски. Другой итальянец – Зукерро – позоря свою музыкальную нацию, хрипел и сипел в микрофон, как больной в рекламе лекарство от ангины.
Я ничего не имею против эстрады, и с глубоким уважением отношусь к рок-культуре; с подростковых лет являюсь безнадежным битломаном и коллекционером виниловых пластинок. Но я отдаю себе отчет в том, что уровень вокала в роке не идет ни в какое сравнение с оперой. Когда же в вместе поют Лучано Паваротти и попсовая артистка Лайза Минелли, вся музыкальность которой ограничивается ее итальянской фамилией, – это издевательство над слушателями.
В качестве оправдания могут привести пример знаменитого совместного концерта Фредди Меркьюри и Монсеррат Кабалье в Барселоне. Но это совсем другая история. Во-первых, Меркьюри был действительно великий вокалист (стань он оперным певцом, он все равно бы прославился), во-вторых, Кабалье на тот момент была уже немолода и, мягко говоря, «не в голосе».
Не знаю, зачем покойный ныне Паваротти связался с этой компанией. Они могут петь только в микрофон, а он-то может и без микрофона. Зачем же опускаться до их уровня?
Известно, что все последние годы в нашей стране (в том числе и в Ярославской области) уменьшается число погибших в дорожно-транспортных происшествиях. Это неудивительно - люди более-менее научились ездить. Исключением является лишь одно прискорбное обстоятельство: машины стали гораздо чаще давить людей на пешеходных переходах.
«Число наездов на пешеходов на переходах Ярославской области в этом году возросло на 15,2 процента и составило 102 случая, - сообщило 10.11.2011 региональное управление Госавтоинспекции. - На 40 процентов увеличились случаи со смертельным исходом (всего 7 погибших), а травмы получили 105 пешеходов, что также превышает прошлогодние показатели (на 18 процентов)».
Казалось бы, данный факт противоречит логике – ведь с каждым годом, по мере автомобилизации, количество водителей растет, а пешеходов – уменьшается. Поэтому число столкновений машин друг с другом должно бы множиться, а число наездов на машин на людей – сокращаться. В реальности же получается, что чем больше людей покинули тротуары и сели за руль, тем меньше шансов на выживание тех немногих, кто остался на тротуаре.
Я уверен, что причины развернувшейся охоты на пешеходов связаны с глубинными сдвигами в общественном сознании. Семь-восемь лет назад любой пешеход твердо знал, что улицы принадлежат автомобилям, и он, если хочет жить, должен пропускать их. Но в последние два-три года в людях вдруг проснулось чувство собственного достоинства, им стало унизительно вприпрыжку перебегать дорогу на переходах, где у них есть право идти спокойно и с достоинством.
Наша страна помаленьку переросла ту подростковую фазу развития, когда главное право – право сильного. «Любой автомобиль сильнее любого пешехода, поэтому он всегда прав», - такая логика эпохи первоначального накопления капитала стала восприниматься как несправедливая. Та же самая публика, которая еще несколько лет назад покорно ждала на переходе, пока проедет бесконечная вереница джипов и жигулей, сегодня бесстрашно ступает на зебру, требуя от водителей остановиться.
Подавляющее большинство водителей, с охотой или без, покоряются закону. Но ведь сохранились шоферы с менталитетом, не тронутым общественными переменами; люди, умом задержавшиеся в подростковой стадии «права силы». Они-то и давят осмелевших пешеходов. В общем, та же типовая ситуация, как с фальсификацией выборов. И так же, как в политике, есть жертвы. Похоже, их список еще пополнится.
Музейный комплекс старинного торгового села Вятское (под Ярославлем) посвящен прошлому русского бизнеса. Но знакомство с музеями Вятского позволяет обнаружить, что предпринимательский дух не выветрился из местных жителей, они по-прежнему хитры и охочи до прибыли.
Начать с того, что в первом же из четырех местных музеев с меня взяли положенную плату за все возможные музеи Вятского, но не дали билетов. Сказали: «Билетов у нас сегодня нет». Вместо билетов музейщица написала на клочке бумаге несколько цифр, неразборчиво расписалась и заявила, что по этой филькиной грамоте всю нашу небольшую компанию с дорогой душой примут во всех четырех музеях. Видимо, с дореволюционных времен здешний уровень финансовой дисциплины если и изменился, то в худшую сторону. (Справедливости ради нельзя не заметить, что сами музеи интересные).
На входе в игровой городок, названный «Музеем забав», висит предупреждение о том, что без экскурсовода вход воспрещен, а местные жители могут бесплатно пользоваться городком по выходным дням в течение одного часа (с 14:00 до 15:00). Экскурсовода, естественно, нет, сам городок открыт, и ограничить вход в него никто и не пытается. Видимо, расчет на то, что приезжие посетители уже купили билеты в «Музей забавы», и уж как-нибудь развлекут себя без помощи экскурсовода. А грозное предупреждение служит защитой от возможных судебных исков в том случае, если кто-то из туристов по неосторожности грохнется с деревянного «чертова колеса» или расшибет себе лоб на качелях. Дескать, сам виноват – нарушил правила, пошел в музей без экскурсовода, хотя и был предупрежден.
Углы и стены «Музея торгующего крестьянина Горохова» увешаны иконами; экскурсоводы без устали повествуют о богобоязненности и склонности торговых людей к благотворительности. Спустившись из жилых покоев Горохова в его торговую лавку на 1-м этаже, я с удивлением заметил, что пол лавки выложен теми же большими чугунными плитами, что и пол здешней церкви Воскресения. (Правда, там эти плиты закрывают лишь центральную часть храма, вдоль стен уже линолеум.) «Откуда эти плиты?» - спросил я экскурсовода, немолодую местную жительницу. «Из церкви», - ответила она без какого-либо смущения. При этом надо учесть, что храм в Вятском не закрывался при Советской власти, и чтобы унести оттуда десяток тяжеленных плит, нужно не только редкостное окаянство, но крепкое здоровье.
Одним словом, моральный облик отечественного предпринимателя весьма сомнителен не только сейчас, но и в прошлом был таким же.
Под Новый Год на Ильинской (она же Советская) площади построили каток. Причем не просто залили площадку водой, в надежде на морозную погоду. Каток сделали искусственный, всепогодный.
Это событие находится в русле общей позитивной тенденции последних лет – подчеркивать приоритет простых человеческих радостей и семейных развлечений над государственной символикой. Каток на столичной Красной площади символизирует добровольный уход государства «на вторую роль», на подсобную работу. Священное место, предназначенное для военных парадов, демонстраций и прочих официальных мероприятий, на зимние месяцы отдано досугу граждан. Теперь вот и в Ярославле то же самое.
Этот очередной шаг в сторону цивилизации получился весьма половинчатым. Каток устроили не там, где это удобно людям, а там, где это «идеологически правильно». Раз в Москве под него отдали главную площадь страны, то и в Ярославле каток должен быть не иначе как под окнами областного Правительства и Думы, и рядом с мэрией. Правда, в отличие от Москвы, туда не ходит общественный транспорт (ближайшая остановка расположена довольно далеко, у Знаменской башни). На личных машинах на каток тоже не приедешь – что по улице Андропова, что по Советской, что по набережной, - всюду «кирпичи».Въезд запрещен, да и парковаться негде. Жилых массивов в радиусе полутора-двух километров от нового катка также нет, так что большинству его возможных посетителей придется добираться сюда издалека.
Если бы спросили граждан (в том числе несовершеннолетних), где в центре города заливать каток, то люди указали бы на площадь Юности перед ТЮЗом или на площадь Труда. Там и остановки автобусов-троллейбусов, там и народу много живет. Но кто же их, потребителей государственных услуг, спрашивать будет! Начальству виднее, где именно должен располагаться символ начальственного служения народу и его, начальства, перед этим народом смирения. Располагаться он должен под окнами этого самого начальства. Как ни крути, в России идеология все равно важнее людей.
Перед Новым Годом я оказался в Петербурге и забрел в выставочный зал городского отделения Союза Художников на Большой Морской улице (там была интересная выставка). В кассе почему-то выдали билет с номером сидячего места и сказали, что в главном зале будет концерт. Концерт задерживался; взрослая публика оттягивалась на фуршете (шампанское лилось сверх всякой меры, дети безуспешно пытались оттащить взрослых от столов).
Наконец маленький оркестр заиграл, но вместо концерта началась детская елка. Недопитый бокал помешал мне покинуть представление, о чем я до сих пор не сожалею. Судя по качеству исполнения, новогодний спектакль был поставлен силами петербургского отделения Союза Художников. Во всяком случае, каких-либо проявлений актерского или режиссерского профессионализма я не заметил. Декорации тоже были весьма условными.
Общая атмосфера пьесы была навеяна недавними протестными митингами на Болотной и на проспекте Сахарова в Москве. Злобная Баба Яга (загримированная под В.В.Путина) не давала детям праздновать Новый Год, насылая на них разных нехороших персонажей вроде кикимор, леших, ведьм, и тому подобного. Большую часть спектакля занимали диалоги этих самых нехороших субъектов с хорошими. В ходе этих разговоров неизменно выяснялось, что нехорошие персонажи тоже любят новогодний праздник, тоже хотят танцевать под елкой, но Баба Яга пугает их страшными последствиями от общения с Дедом Морозом, со Снегурочкой, Снеговиком и прочими положительными героями. Коварные замыслы Бабы Яги разбивались не об интеллектуальную мощь добрых сил, а о привычную бестолковость и неисполнительность ее подчиненных.
В конце концов, отрицательные герои отказались выполнять злодейские указания Бабы Яги, «кровавый режим» рухнул, и настало всеобщее счастье. Вчерашние враги закружились в хороводе, кикиморы обнялись со снеговиками, а зрители-дети – с пьяными уже родителями. Я не знаю, в какой мере эта радостная картина будет соответствовать реальным событиям приближающейся революции, а в какой – отражать прекраснодушные мечтания вечно наивной питерской интеллигенции.
Вообще-то жгучая потребность в празднике – признак эмоциональной незрелости. Детям оно простительно и даже естественно, - на то и детство, чтобы радоваться и переживать по любому поводу. Но если взрослые люди с замиранием сердца ждут, когда с календаря можно оборвать последний листок и с криками запрыгать под елкой, - здесь что-то не так. Или этим несчастным в свое время недодали детства (математическая школа, спортивная секция, фортепьяно и английский с утра до вечера), или же имеет место некий психологический дефект.
Из истории и антропологии известно, что чем менее развит тот или иной народ, тем, как правило, резче разделение на будни и праздники. В старину люди готовы были терпеть лишения и подолгу откладывать грош за грошем, чтобы потом спустить их за несколько праздничных дней. Праздники съедали непропорционально много ресурсов прошлых цивилизаций. Казалось бы, зачем такое расточительство? Лучше равномерно растяните скудный запас провианта на весь год, а в праздничный день сходите в церковь и поставьте свечку!
Но нет, душа требовала разгула и одноразовой сытости. Отсюда эпический размах средневековых карнавалов, само название которых (в переводе с латыни) говорит о том, что это дни массового поедания мяса. Что касается русской масленицы, то она абсолютно иррациональна. Устраивать истребление блинов в начале весны, когда запасы муки вот-вот иссякнут, - это жест отчаяния и оптимизма одновременно. Хеллоуин в Америке взрастили тоже отнюдь не англичане или голландцы (самые «правильные» на тот момент жители США), а приезжие из бедных и архаичных кельтских Ирландии и Шотландии.
Со временем европейцы разбогатели, стали прилично есть каждый день, и потребность в празднике как-то поутихла. Зато по-прежнему гремят карнавалы в менее цивилизованных Бразилиях и тому подобных странах. И спокойные европейцы едут туда на карнавал не для того, чтобы наесться, а чтобы подивиться на чужое разухабистое веселье. И в чем-то позавидовать, как взрослые иногда завидуют детской непосредственности.
Школьные учителя уже устали пугать родителей примерами вопиющей безграмотности детей. Более того, поколение нынешних учителей среднего возраста сами относятся к тем, кого их учителя в свое далекое время тоже называли безграмотными.
Самыми грамотными, судя по всему, были те, чье детство и юность прошли без кино и телевизора, в окружении одних только книг и газет. В ту «золотую», по мнению школьной общественности, пору, было просто нечего делать, кроме как читать. Потому и грамотность была на немыслимом для сегодняшнего дня уровне, и молодежь была начитанная.
Потом, в 1970-е, в семьях появились телевизоры, и дети стали заметно меньше читать. Если поднять старые подшивки «Семьи и школы», «Литературной газеты» и прочих рупоров тревоги, то все образованные люди были в ужасе от того, что у книг и журналов появился гнусный телевизионный конкурент.
Самое страшное было еще впереди. Филологи боролись с телевизором, а в это время два парня (некие Возняк и Джобс) в каком-то гараже собрали на коленке чудовище, принявшее образ персонального компьютера и призванное истребить под корень всю книжную культуру предыдущего полутысячелетия (а именно со времен первопечатника Гуттенберга до наших дней).
Сегодняшние дети тратят на чтение в разы меньше времени, чем их родители. Они скверно пишут и не дружат с орфографией. Читают они лишь при крайней необходимости, если позарез нужную информацию нельзя получить в виде аудиофайла или телевизионного ролика. Однако обещанная культурологами цивилизационная катастрофа почему-то задерживается. Текстовые жанры культуры, действительно, отходят на задний план. Падают тиражи книг, газет и журналов; писатели из кумиров превращаются в экзотических персонажей.
Но визуальные, звуковые и прочие нетекстовые жанры процветают. Опера в моде, в концертных залах яблоку негде упасть, киноиндустрия по важности и доходам оттесняет автопромышленность. Весь молодняк постоянно в наушниках – слушают музыку. Никогда в прошлом люди не слушали так много музыки!
Так что мировая культура жива и там, где плохо знают орфографию. Ведь чтение – лишь средство; не будем делать из него культа.
В эти новогодние праздники на ярославских елочных базарах будет продано 2388 елок (из четырех лесничеств: Тутаевского, Переславского, Некоузского и Рыбинского). Таковы официальные данные. Потребности горожан в елках посчитаны, квоты выделены, места для елочных базаров определены (всего 26 точек по городу).
Если поднять прессу 6-летней давности, то можно узнать, что в последние дни 2005 года было продано 20 тысяч елок (газета «Северный край» за 25.12.2005), то есть в восемь с лишним раз больше. Непонятно, почему за 6 лет в восемь раз упала потребность в новогодних елках. Ведь детей «елочного» возраста сейчас гораздо больше, чем в 2005. Сегодня Деда Мороза ждут многочисленные мальчики и девочки, родившиеся в спокойные 2000-е годы.
Если произвести в уме простейшие подсчеты, то вырисовывается картина страшного елочного дефицита. В Ярославле около 200 тысяч так называемых «домохозяйств», то есть семей и одиноких горожан. И на всех хватает всего 2 тысячи елок? По одной на сотню семей? На 70-80 тысяч детей в возрасте от 2 до 12 лет – только 2 тысячи елок, или по 40 детей на одну домашнюю елку. Это может быть правдой?
Конечно, нет. Просто с заготовкой елок та же история, что с вывозом снега, утилизацией мусора и прочими видами работ, не поддающихся учету. Кто и как узнает, сколько лесничества продали «левых», неучтенных елок? Заготовка и продажа новогодних елей – один из многих элементов российской теневой экономики. Я полагаю, что всего в домах ярославцев будет стоять не менее 60 тысяч елок, по одной на каждые десять горожан. Получается, что на одну официально проданную елку будет приходиться 25 «левых».
Если предположить, что в 2005 году общее количество елок было примерно таким же, как сегодня (хотя я подозреваю, что из-за увеличения числа детей сейчас елки покупают чаще), то более чем восьмикратное уменьшение официальных елочных продаж означает такое же увеличение теневого елочного оборота. За 6 лет – многократный рост теневой экономики в одной отдельно взятой сфере деятельности. Неплохая иллюстрация наших достижений за годы стабильности.
Как богатый исторический опыт, так и данные социологических опросов свидетельствуют о нарастании общественного напряжения, о раздражении по отношению к власти. Значит ли это, что нас ждет новый вариант 1917 или 1991 года? И да, и нет.
Да, - в том смысле, что многих людей уже не устраивает роль «массовки» в чужом политическом спектакле, что нет сил из года в год видеть одни и те же лица в теленовостях и слышать одни и те же не слишком правдивые слова. Население жаждет появления новых персон в политике и готово в первом встречном блоггере увидеть грядущего мессию. Фальсификация парламентских выборов запустила цепную реакцию общественного возмущения, и через год-полтора требование смены политической элиты станет всеобщим.
Но вот желает ли население изменить общественно-экономический строй? Нет, не желает. Ни демонстранты на Болотной площади, ни интернет-скандалисты, ни прочие несогласные не требуют роспуска госкорпораций, дробления естественных монополий, прекращения регулирования тарифов. Существующий государственный капитализм почти всех устраивает, не устраивают его политические последствия. Попросту говоря, сформировался общественный запрос на новые лица во власти, и больше ничего.
Для подобных перемен не требуется не то что революция, но даже конституционные реформы излишни; нужна лишь продиктованная инстинктом самосохранения политическая воля высшего руководства страны. (Впрочем, с инстинктом самосохранения не все в порядке. Судя по их действиям последних лет и особенно последних месяцев, Кремль и Дом Правительства задались целью довести противостояние властей и населения до стандартов революционного времени, когда «низы не хотят жить по-старому, верхи не могут управлять по-старому»).
Следовательно, скорые и неизбежные политические катаклизмы не изменят основных параметров нашей жизни. Свободное предпринимательство и конкурентная экономика по-прежнему не будут востребованы; по-прежнему в народе будут цениться госслужба и работа в «Газпроме» и РЖД; по-прежнему на всякую неурядицу мы будем возмущаться: «Куда смотрит государство? Почему не предусмотрели и не предотвратили?!»
За последние два-три десятка лет в Ярославле прибавилось мест отдыха и развлечений. А население уменьшилось примерно на 40 тысяч человек. Поэтому каждое развлекательное или культурное мероприятие собирает все меньше народу. Когда-то, на излете советской эпохи, волжская набережная при хорошей погоде была заполнена гуляющими людьми, это можно видеть на фотографиях. Сейчас в дополнение к верхней появились нижняя волжская и которосльная набережные, и все они, по меркам недавнего прошлого, пустуют.
То же самое с парками. Город расползается вширь, и старые парки остаются без посетителей. Например, детский парк на проспекте Ленина, парк ЯМЗ, парк «последних надежд» (бывший парк ЯШЗ на Первомайской), - там, кроме немногочисленных родителей с колясками, можно встретить лишь редкие компании с пивом.
Вахтеры и уборщицы бывших заводских домов культуры обрели долгожданный покой и тишину на рабочем месте. Никто не шумит, не бегает по коридорам, не толпится в очереди в гардероб. Даже не верится, что одно поколение тому назад все это было живым и беспокойным.
Главная причина, конечно, не в лени и апатии нынешних ярославцев, вдруг ставших домоседами. Просто в 1980-е годы на душу населения приходилось гораздо меньше квадратных метров жилья, и далеко не во всех семьях каждый человек имел «свою» комнату. Люди уставали от тесноты, от неизбежных препирательств с родственниками по бытовым и прочим поводам, и искали отдых за пределами родных стен. То есть шли в кино, в парк, на каток, на футбол. Парни и девушки были вынуждены туда ходить, - им просто негде было побыть друг с другом (не домой же подругу вести, к семейному столу и шныряющим под ногами малолетним братьям-сестрам). А ведь еще и в коммунальных квартирах многие жили. Оттуда не то что парк, но даже вокзал покажется местом отдыха.
Сейчас, слава богу, люди идут в кино, на набережную, в парк и на концерт не от безвыходности, а лишь тогда, когда им действительно хочется сходить именно туда. Оказалось, что большинству из нас это не очень-то нужно. Чем просторнее и комфортнее квартиры, тем меньше стимула их покидать. Поэтому я очень сомневаюсь в целесообразности закладки новых парков, устройству многоярусных набережных, и тому подобного. Практически пустой «парк тысячелетия» может служить тому доказательством.
Недавно в федеральных теленовостях прошел знаковый сюжет, многое объяснивший в «загадочной русской душе». Большой театр, после завершенной недавно реконструкции подвергшийся изнурительной осаде со стороны толп жаждущих его посетить, начал проводить экскурсии по театру.
От желающих нет отбоя. Экскурсанты с придыханием рассказывали корреспонденту, как давно они мечтали приобщиться к высокому искусству, и вот наконец-то сбылось! Одна восторженная дама поделилась ощущением необыкновенной атмосферы, в которую окунается всякий, попавший в заветные залы и коридоры. В знак особого расположения администрация театра пускает экскурсии на сцену, и посетители с благоговением смотрят в пустой зал с тех же самых точек, с каких туда смотрят настоящие звезды оперы и балета. Покинув здание Большого, экскурсанты отныне и во веки веков получают бесценную возможность как бы невзначай упомянуть в разговоре: «Да, я видел нечто подобное в Большом театре», или «Это произошло в среду, через два дня после того, как я ходил в Большой», или что-то вроде этого.
Совершает ли дирекция Большого театра преступление перед искусством, позволяя толпам дремучих обывателей примазываться к своей вековой славе? Думаю, что нет тут ничего аморального. Еще Ленин сказал: «Искусство принадлежит народу, и должно быть понято им». Как выяснилось опытным путем, многих наших сограждан в Большом театре интересует что угодно, только не музыка. Так что же теперь, заставлять их «в нагрузку» к созерцанию модного архитектурного объекта слушать оперу? Это что, продвинет культуру в массы? Зачем, если даже настоящим меломанам приличных мест не хватает?
Дирекция права. Надо перестать притворяться великой культурной державой и честно предоставить публике именно то, что ей нужно. Хочешь смотреть знаменитые интерьеры – смотри, и не надо стоить из себя оперного фаната! На очереди - экскурсии в Государственную Библиотеку (бывшую «Ленинку») на Моховой в знаменитом Доме Пашкова. Там тоже архитектура знатная, и место намоленное (В скольких фильмах засветилось!) Потом можно водить туристов по МГУ на Ленинских горах – тоже интересное здание, и сколько великих ученых оттуда вышло!
Желающие могут самостоятельно продолжить список бывших объектов цивилизации, отныне представляющих чисто туристический интерес.
Бог с ней, с политикой, нам-то что делать? Выработанное за кошмарный ХХ век чутье на приближение катастрофы (кто не чуял, те не выжили) подсказывает, что надо что-то предпринимать для индивидуального спасения. Что можно посоветовать тем нашим землякам, кто озабочен не судьбами своей великой страны, а разными мелкими мещанскими проблемами вроде будущего своих детей и источников дохода в собственной старости?
Во-первых, не вкладывать деньги в любые проекты, связанные с государством. Никто не знает, сохранится ли существующий строй, государственный аппарат и принятые им на себя обязательства. Вспомните, как потеряли сбережения вкладчики советского Сбербанка в период гиперинфляции начала 1990- годов, как в те же годы накрылись медным тазом выстраданные ожидания квартирных очередников на советских заводах и учреждениях. Так что софинансирование будущей пенсии (на каждый вложенный вами рубль государство добавляет свой рубль для вашей пенсии) представляется мне крайне рискованной затеей – с кем вы будете софинансироватся после возможной смены государственного строя?
Во-вторых, выйти из политически уязвимых активов. Например, продать акции (неизвестно, не отменит ли новая революционная власть итоги приватизации и не вернет ли все назад в общенародную собственность) и купить что-либо такое, что никак нельзя национализировать.
В-третьих, источники планируемых доходов следует максимально приблизить к простым человеческим потребностям. Если вы работаете в парикмахерской или на хлебозаводе, то при любых властях вам обеспечена работа и кусок хлеба. А если вы, не дай бог, продаете дорогие иномарки в автосалоне, то неизвестно, не закроется ли ваш автосалон в условиях экономического кризиса. Если вы – врач-терапевт, но, скорее всего, ваше рабочее место сохранится при любых обстоятельствах. Если же вы – медсестра в кабинете пластической хирургии, то прежний поток пациентов и доходов вам отнюдь не гарантирован (Богатые пациенты сбегут за границу или сядут в тюрьму за прежние заслуги).
Гром не грянет – мужик не перекрестится… Гром уже грянул. Кто не услышал – сам виноват.
С июня текущего года любой пользователь, проживающий в странах Евросоюза сможет запросить удаление конфендициальных данных из поисковой выдачи.
