Последние пару лет я часто ездил в командировки, в том числе в поездах. И именно в поездах замечал приметы восстановления военной и всякой другой наукоемкой промышленности. Эти приметы воплощены в образах пожилых инженеров, конструкторов и технологов, разъезжающих по бывшим советским НИИ и оборонным заводам в попытках оживить производство. Легче всего их обнаружить на маршруте Москва-Петербург или Рыбинск-Петербург.
Данный вид попутчиков легко опознать по повышенной разговорчивости и склонности вовлекать соседей по купе в совместную трапезу. («Застольный коллективизм» - чисто советское неумение есть и пить в одиночку). Несмотря не пенсионный или околопенсионный возраст, они преисполнены оптимизма, рады своей долгожданной востребованности, и «рвутся в бой».
На мои неделикатные расспросы по поводу того, зачем начальство гоняет в командировки по стране столь заслуженных людей, а не кого-нибудь помоложе, они с гордостью констатируют: «А нет у нас молодых!» И хотя я ни о чем дальше не спрашиваю, мне подробно рассказывают о разрухе на заводах в «лихие 90-е», о повальном бегстве молодых конструкторов, проектировщиков и технологов в бизнес, о невежестве и бестолковости нынешних выпускников технических вузов, о прочих бедствиях, свалившихся на нас из-за того, что ими, сегодняшними стариками-инженерами, когда-то пренебрегли…
Прикидываю эту ситуацию на себя и с ужасом понимаю, что меня и моих коллег, университетских преподавателей, ждет та же судьба. Сейчас из-за «демографической ямы 1990-х» не хватает студентов. Вузы влачат жалкое существование, заискивая перед двоечниками и боясь их выгнать. Зато лет через пятнадцать, когда родившиеся в годы демографического подъема 2000-х дети станут студентами, постаревшие доценты и профессора будут вновь нарасхват, будут ездить по стране и жаловаться на «застойные нулевые» и на загубленную профессиональную карьеру. Невеселая перспектива…
Популярное
Прохоров
В бой идут одни старики
24.01.12
Управление самоуправлением
20.01.12
Чем хорош русский язык, так это своей откровенностью. Как ни пытайся красиво обозвать бредовую идею, по-русски она все равно будет звучать бредово. На одном из старых зданий в центре Ярославля красуется вывеска: «Управление по вопросам местного самоуправления». То есть существует государственная (подчиненная областным властям) контора, задача которой – управлять тем, что должно управляться само, без помощи государства. Звучит примерно так же, как «Совет по делам бездельников», должность Деда Мороза в летнем детском лагере, или «Комитет по озеленению Красного Креста».
Я вспомнил об этом государственном учреждении с загадочными функциями потому, что последние политические события дают служащим этого и подобных ему учреждений недвусмысленный сигнал: «Ребята, начинайте искать другую работу!» Все последнее десятилетие ярославцы, как и прочие россияне, переходили с умирающих заводов и проектных институтов на госслужбу и в бюджетные учреждения.
В целом по стране число чиновников удвоилось по сравнению с советскими временами. Вообще-то экономическая теория учит, что с переходом от плановой государственной экономики к рыночной персонал с предприятий и колхозов должен уходить не на госслужбу, а в малый бизнес. Но теория хороша в учебниках, а в нашей реальной жизни бюджетная кормушка лучше невзгод и опасностей предпринимательства. Госконторы давно уже стали главным работодателем и главным потребителем разнообразных услуг. Например, в «лихие» 1990-е я проводил семинары в основном для частных предприятий, а в «стабильные» 2000-е основными заказчиками были уже госучреждения.
Конечно, правильная структура занятости в конце концов восстановится, и избыточных чиновников заставят заняться настоящим делом. В России такое всегда происходит в буйные годы реформ и революции. Вот и сейчас наступает очередная полоса общественных преобразований, в которой крайними окажутся те, кто не нужен экономике, а именно чиновники и многие из бюджетников. Независимо от того, случатся ли у нас радикальные реформы «сверху» или революция «снизу», экономический балласт будет выброшен за борт.
Большинство работающих на государство не строят иллюзий насчет важности своего непосильного руда для блага страны; в глубине души они понимают, едят чужой хлеб. Им будет психологически проще найти другую работу. А вот кому нельзя позавидовать, так это искренним бюрократам, чиновникам по призванию. Для них наступающий период станет личной драмой, впору будет проводить специальные психотерапевтические тренинги для лиц, потерявших вместе с госслужбой и смысл жизни.
Я вспомнил об этом государственном учреждении с загадочными функциями потому, что последние политические события дают служащим этого и подобных ему учреждений недвусмысленный сигнал: «Ребята, начинайте искать другую работу!» Все последнее десятилетие ярославцы, как и прочие россияне, переходили с умирающих заводов и проектных институтов на госслужбу и в бюджетные учреждения.
В целом по стране число чиновников удвоилось по сравнению с советскими временами. Вообще-то экономическая теория учит, что с переходом от плановой государственной экономики к рыночной персонал с предприятий и колхозов должен уходить не на госслужбу, а в малый бизнес. Но теория хороша в учебниках, а в нашей реальной жизни бюджетная кормушка лучше невзгод и опасностей предпринимательства. Госконторы давно уже стали главным работодателем и главным потребителем разнообразных услуг. Например, в «лихие» 1990-е я проводил семинары в основном для частных предприятий, а в «стабильные» 2000-е основными заказчиками были уже госучреждения.
Конечно, правильная структура занятости в конце концов восстановится, и избыточных чиновников заставят заняться настоящим делом. В России такое всегда происходит в буйные годы реформ и революции. Вот и сейчас наступает очередная полоса общественных преобразований, в которой крайними окажутся те, кто не нужен экономике, а именно чиновники и многие из бюджетников. Независимо от того, случатся ли у нас радикальные реформы «сверху» или революция «снизу», экономический балласт будет выброшен за борт.
Большинство работающих на государство не строят иллюзий насчет важности своего непосильного руда для блага страны; в глубине души они понимают, едят чужой хлеб. Им будет психологически проще найти другую работу. А вот кому нельзя позавидовать, так это искренним бюрократам, чиновникам по призванию. Для них наступающий период станет личной драмой, впору будет проводить специальные психотерапевтические тренинги для лиц, потерявших вместе с госслужбой и смысл жизни.
Маэстро в песочнице
17.01.12
Позавчера телеканал «Культура» больше двух часов выделил на концерт «Лучано Паваротти и друзья. Лучшее» Тягостное зрелище. Примерно такая же картина, как если бы знаменитый архитектор, проходя мимо играющих в песочнице детей, выпросил бы у них совок с ведерком и принялся строить куличики, радуясь тому, что получается не хуже, чем у других. А вокруг песочницы толпились бы зрители, на полном серьезе внимающие издевательскому представлению, плюс к тому телеканалы вели бы прямую трансляцию.
Особенно жутковато становилось, когда кто-либо из корифеев массовой культуры, окончательно потеряв ощущение реальности и элементарный самоконтроль, пытался петь вместе с Паваротти классический репертуар. Например, Шерил Кроу, далеко не самая безголосая из женской рок-тусовки, набралась окаянства и спела с маэстро дуэт из «Дон Жуана». Из Шерил такая же Церлина, как из Лучано – байкер. Думаю, даже списанные в утиль заштатные певицы из провинциальных оперных театров сгорали со стыда, слушая ее беспомощный вокал с нулевым диапазоном.
А уж когда подпевать взялся такой знатный вокалист как Брайан Адамс (рядом с ним даже Высоцкий показался бы Хворостовским), зрелище приобрело характер какой-то фантасмагории. Для полного комплекта не хватало только, чтобы какой-нибудь криминальный авторитет подошел бы к аккомпанировавшему на рояле Элтону Джону и спросил бы: «А «Мурку» можешь?».
Много было прочего разного, о чем лучше бы не вспоминать. Например, Бон Джови не смог ничего исполнить на родном (генетически родном) итальянском. Так они и пели с Паворотти – один по-итальянски, второй по-английски. Другой итальянец – Зукерро – позоря свою музыкальную нацию, хрипел и сипел в микрофон, как больной в рекламе лекарство от ангины.
Я ничего не имею против эстрады, и с глубоким уважением отношусь к рок-культуре; с подростковых лет являюсь безнадежным битломаном и коллекционером виниловых пластинок. Но я отдаю себе отчет в том, что уровень вокала в роке не идет ни в какое сравнение с оперой. Когда же в вместе поют Лучано Паваротти и попсовая артистка Лайза Минелли, вся музыкальность которой ограничивается ее итальянской фамилией, – это издевательство над слушателями.
В качестве оправдания могут привести пример знаменитого совместного концерта Фредди Меркьюри и Монсеррат Кабалье в Барселоне. Но это совсем другая история. Во-первых, Меркьюри был действительно великий вокалист (стань он оперным певцом, он все равно бы прославился), во-вторых, Кабалье на тот момент была уже немолода и, мягко говоря, «не в голосе».
Не знаю, зачем покойный ныне Паваротти связался с этой компанией. Они могут петь только в микрофон, а он-то может и без микрофона. Зачем же опускаться до их уровня?
Особенно жутковато становилось, когда кто-либо из корифеев массовой культуры, окончательно потеряв ощущение реальности и элементарный самоконтроль, пытался петь вместе с Паваротти классический репертуар. Например, Шерил Кроу, далеко не самая безголосая из женской рок-тусовки, набралась окаянства и спела с маэстро дуэт из «Дон Жуана». Из Шерил такая же Церлина, как из Лучано – байкер. Думаю, даже списанные в утиль заштатные певицы из провинциальных оперных театров сгорали со стыда, слушая ее беспомощный вокал с нулевым диапазоном.
А уж когда подпевать взялся такой знатный вокалист как Брайан Адамс (рядом с ним даже Высоцкий показался бы Хворостовским), зрелище приобрело характер какой-то фантасмагории. Для полного комплекта не хватало только, чтобы какой-нибудь криминальный авторитет подошел бы к аккомпанировавшему на рояле Элтону Джону и спросил бы: «А «Мурку» можешь?».
Много было прочего разного, о чем лучше бы не вспоминать. Например, Бон Джови не смог ничего исполнить на родном (генетически родном) итальянском. Так они и пели с Паворотти – один по-итальянски, второй по-английски. Другой итальянец – Зукерро – позоря свою музыкальную нацию, хрипел и сипел в микрофон, как больной в рекламе лекарство от ангины.
Я ничего не имею против эстрады, и с глубоким уважением отношусь к рок-культуре; с подростковых лет являюсь безнадежным битломаном и коллекционером виниловых пластинок. Но я отдаю себе отчет в том, что уровень вокала в роке не идет ни в какое сравнение с оперой. Когда же в вместе поют Лучано Паваротти и попсовая артистка Лайза Минелли, вся музыкальность которой ограничивается ее итальянской фамилией, – это издевательство над слушателями.
В качестве оправдания могут привести пример знаменитого совместного концерта Фредди Меркьюри и Монсеррат Кабалье в Барселоне. Но это совсем другая история. Во-первых, Меркьюри был действительно великий вокалист (стань он оперным певцом, он все равно бы прославился), во-вторых, Кабалье на тот момент была уже немолода и, мягко говоря, «не в голосе».
Не знаю, зачем покойный ныне Паваротти связался с этой компанией. Они могут петь только в микрофон, а он-то может и без микрофона. Зачем же опускаться до их уровня?
Нелегкий выбор пешехода – безопасность или человеческое достоинство
15.01.12
Известно, что все последние годы в нашей стране (в том числе и в Ярославской области) уменьшается число погибших в дорожно-транспортных происшествиях. Это неудивительно - люди более-менее научились ездить. Исключением является лишь одно прискорбное обстоятельство: машины стали гораздо чаще давить людей на пешеходных переходах.
«Число наездов на пешеходов на переходах Ярославской области в этом году возросло на 15,2 процента и составило 102 случая, - сообщило 10.11.2011 региональное управление Госавтоинспекции. - На 40 процентов увеличились случаи со смертельным исходом (всего 7 погибших), а травмы получили 105 пешеходов, что также превышает прошлогодние показатели (на 18 процентов)».
Казалось бы, данный факт противоречит логике – ведь с каждым годом, по мере автомобилизации, количество водителей растет, а пешеходов – уменьшается. Поэтому число столкновений машин друг с другом должно бы множиться, а число наездов на машин на людей – сокращаться. В реальности же получается, что чем больше людей покинули тротуары и сели за руль, тем меньше шансов на выживание тех немногих, кто остался на тротуаре.
Я уверен, что причины развернувшейся охоты на пешеходов связаны с глубинными сдвигами в общественном сознании. Семь-восемь лет назад любой пешеход твердо знал, что улицы принадлежат автомобилям, и он, если хочет жить, должен пропускать их. Но в последние два-три года в людях вдруг проснулось чувство собственного достоинства, им стало унизительно вприпрыжку перебегать дорогу на переходах, где у них есть право идти спокойно и с достоинством.
Наша страна помаленьку переросла ту подростковую фазу развития, когда главное право – право сильного. «Любой автомобиль сильнее любого пешехода, поэтому он всегда прав», - такая логика эпохи первоначального накопления капитала стала восприниматься как несправедливая. Та же самая публика, которая еще несколько лет назад покорно ждала на переходе, пока проедет бесконечная вереница джипов и жигулей, сегодня бесстрашно ступает на зебру, требуя от водителей остановиться.
Подавляющее большинство водителей, с охотой или без, покоряются закону. Но ведь сохранились шоферы с менталитетом, не тронутым общественными переменами; люди, умом задержавшиеся в подростковой стадии «права силы». Они-то и давят осмелевших пешеходов. В общем, та же типовая ситуация, как с фальсификацией выборов. И так же, как в политике, есть жертвы. Похоже, их список еще пополнится.
«Число наездов на пешеходов на переходах Ярославской области в этом году возросло на 15,2 процента и составило 102 случая, - сообщило 10.11.2011 региональное управление Госавтоинспекции. - На 40 процентов увеличились случаи со смертельным исходом (всего 7 погибших), а травмы получили 105 пешеходов, что также превышает прошлогодние показатели (на 18 процентов)».
Казалось бы, данный факт противоречит логике – ведь с каждым годом, по мере автомобилизации, количество водителей растет, а пешеходов – уменьшается. Поэтому число столкновений машин друг с другом должно бы множиться, а число наездов на машин на людей – сокращаться. В реальности же получается, что чем больше людей покинули тротуары и сели за руль, тем меньше шансов на выживание тех немногих, кто остался на тротуаре.
Я уверен, что причины развернувшейся охоты на пешеходов связаны с глубинными сдвигами в общественном сознании. Семь-восемь лет назад любой пешеход твердо знал, что улицы принадлежат автомобилям, и он, если хочет жить, должен пропускать их. Но в последние два-три года в людях вдруг проснулось чувство собственного достоинства, им стало унизительно вприпрыжку перебегать дорогу на переходах, где у них есть право идти спокойно и с достоинством.
Наша страна помаленьку переросла ту подростковую фазу развития, когда главное право – право сильного. «Любой автомобиль сильнее любого пешехода, поэтому он всегда прав», - такая логика эпохи первоначального накопления капитала стала восприниматься как несправедливая. Та же самая публика, которая еще несколько лет назад покорно ждала на переходе, пока проедет бесконечная вереница джипов и жигулей, сегодня бесстрашно ступает на зебру, требуя от водителей остановиться.
Подавляющее большинство водителей, с охотой или без, покоряются закону. Но ведь сохранились шоферы с менталитетом, не тронутым общественными переменами; люди, умом задержавшиеся в подростковой стадии «права силы». Они-то и давят осмелевших пешеходов. В общем, та же типовая ситуация, как с фальсификацией выборов. И так же, как в политике, есть жертвы. Похоже, их список еще пополнится.
Прошлое и настоящее русской предприимчивости
10.01.12
Музейный комплекс старинного торгового села Вятское (под Ярославлем) посвящен прошлому русского бизнеса. Но знакомство с музеями Вятского позволяет обнаружить, что предпринимательский дух не выветрился из местных жителей, они по-прежнему хитры и охочи до прибыли.
Начать с того, что в первом же из четырех местных музеев с меня взяли положенную плату за все возможные музеи Вятского, но не дали билетов. Сказали: «Билетов у нас сегодня нет». Вместо билетов музейщица написала на клочке бумаге несколько цифр, неразборчиво расписалась и заявила, что по этой филькиной грамоте всю нашу небольшую компанию с дорогой душой примут во всех четырех музеях. Видимо, с дореволюционных времен здешний уровень финансовой дисциплины если и изменился, то в худшую сторону. (Справедливости ради нельзя не заметить, что сами музеи интересные).
На входе в игровой городок, названный «Музеем забав», висит предупреждение о том, что без экскурсовода вход воспрещен, а местные жители могут бесплатно пользоваться городком по выходным дням в течение одного часа (с 14:00 до 15:00). Экскурсовода, естественно, нет, сам городок открыт, и ограничить вход в него никто и не пытается. Видимо, расчет на то, что приезжие посетители уже купили билеты в «Музей забавы», и уж как-нибудь развлекут себя без помощи экскурсовода. А грозное предупреждение служит защитой от возможных судебных исков в том случае, если кто-то из туристов по неосторожности грохнется с деревянного «чертова колеса» или расшибет себе лоб на качелях. Дескать, сам виноват – нарушил правила, пошел в музей без экскурсовода, хотя и был предупрежден.
Углы и стены «Музея торгующего крестьянина Горохова» увешаны иконами; экскурсоводы без устали повествуют о богобоязненности и склонности торговых людей к благотворительности. Спустившись из жилых покоев Горохова в его торговую лавку на 1-м этаже, я с удивлением заметил, что пол лавки выложен теми же большими чугунными плитами, что и пол здешней церкви Воскресения. (Правда, там эти плиты закрывают лишь центральную часть храма, вдоль стен уже линолеум.) «Откуда эти плиты?» - спросил я экскурсовода, немолодую местную жительницу. «Из церкви», - ответила она без какого-либо смущения. При этом надо учесть, что храм в Вятском не закрывался при Советской власти, и чтобы унести оттуда десяток тяжеленных плит, нужно не только редкостное окаянство, но крепкое здоровье.
Одним словом, моральный облик отечественного предпринимателя весьма сомнителен не только сейчас, но и в прошлом был таким же.
Начать с того, что в первом же из четырех местных музеев с меня взяли положенную плату за все возможные музеи Вятского, но не дали билетов. Сказали: «Билетов у нас сегодня нет». Вместо билетов музейщица написала на клочке бумаге несколько цифр, неразборчиво расписалась и заявила, что по этой филькиной грамоте всю нашу небольшую компанию с дорогой душой примут во всех четырех музеях. Видимо, с дореволюционных времен здешний уровень финансовой дисциплины если и изменился, то в худшую сторону. (Справедливости ради нельзя не заметить, что сами музеи интересные).
На входе в игровой городок, названный «Музеем забав», висит предупреждение о том, что без экскурсовода вход воспрещен, а местные жители могут бесплатно пользоваться городком по выходным дням в течение одного часа (с 14:00 до 15:00). Экскурсовода, естественно, нет, сам городок открыт, и ограничить вход в него никто и не пытается. Видимо, расчет на то, что приезжие посетители уже купили билеты в «Музей забавы», и уж как-нибудь развлекут себя без помощи экскурсовода. А грозное предупреждение служит защитой от возможных судебных исков в том случае, если кто-то из туристов по неосторожности грохнется с деревянного «чертова колеса» или расшибет себе лоб на качелях. Дескать, сам виноват – нарушил правила, пошел в музей без экскурсовода, хотя и был предупрежден.
Углы и стены «Музея торгующего крестьянина Горохова» увешаны иконами; экскурсоводы без устали повествуют о богобоязненности и склонности торговых людей к благотворительности. Спустившись из жилых покоев Горохова в его торговую лавку на 1-м этаже, я с удивлением заметил, что пол лавки выложен теми же большими чугунными плитами, что и пол здешней церкви Воскресения. (Правда, там эти плиты закрывают лишь центральную часть храма, вдоль стен уже линолеум.) «Откуда эти плиты?» - спросил я экскурсовода, немолодую местную жительницу. «Из церкви», - ответила она без какого-либо смущения. При этом надо учесть, что храм в Вятском не закрывался при Советской власти, и чтобы унести оттуда десяток тяжеленных плит, нужно не только редкостное окаянство, но крепкое здоровье.
Одним словом, моральный облик отечественного предпринимателя весьма сомнителен не только сейчас, но и в прошлом был таким же.
В нужное время, в ненужном месте
06.01.12
Под Новый Год на Ильинской (она же Советская) площади построили каток. Причем не просто залили площадку водой, в надежде на морозную погоду. Каток сделали искусственный, всепогодный.
Это событие находится в русле общей позитивной тенденции последних лет – подчеркивать приоритет простых человеческих радостей и семейных развлечений над государственной символикой. Каток на столичной Красной площади символизирует добровольный уход государства «на вторую роль», на подсобную работу. Священное место, предназначенное для военных парадов, демонстраций и прочих официальных мероприятий, на зимние месяцы отдано досугу граждан. Теперь вот и в Ярославле то же самое.
Этот очередной шаг в сторону цивилизации получился весьма половинчатым. Каток устроили не там, где это удобно людям, а там, где это «идеологически правильно». Раз в Москве под него отдали главную площадь страны, то и в Ярославле каток должен быть не иначе как под окнами областного Правительства и Думы, и рядом с мэрией. Правда, в отличие от Москвы, туда не ходит общественный транспорт (ближайшая остановка расположена довольно далеко, у Знаменской башни). На личных машинах на каток тоже не приедешь – что по улице Андропова, что по Советской, что по набережной, - всюду «кирпичи».Въезд запрещен, да и парковаться негде. Жилых массивов в радиусе полутора-двух километров от нового катка также нет, так что большинству его возможных посетителей придется добираться сюда издалека.
Если бы спросили граждан (в том числе несовершеннолетних), где в центре города заливать каток, то люди указали бы на площадь Юности перед ТЮЗом или на площадь Труда. Там и остановки автобусов-троллейбусов, там и народу много живет. Но кто же их, потребителей государственных услуг, спрашивать будет! Начальству виднее, где именно должен располагаться символ начальственного служения народу и его, начальства, перед этим народом смирения. Располагаться он должен под окнами этого самого начальства. Как ни крути, в России идеология все равно важнее людей.
Это событие находится в русле общей позитивной тенденции последних лет – подчеркивать приоритет простых человеческих радостей и семейных развлечений над государственной символикой. Каток на столичной Красной площади символизирует добровольный уход государства «на вторую роль», на подсобную работу. Священное место, предназначенное для военных парадов, демонстраций и прочих официальных мероприятий, на зимние месяцы отдано досугу граждан. Теперь вот и в Ярославле то же самое.
Этот очередной шаг в сторону цивилизации получился весьма половинчатым. Каток устроили не там, где это удобно людям, а там, где это «идеологически правильно». Раз в Москве под него отдали главную площадь страны, то и в Ярославле каток должен быть не иначе как под окнами областного Правительства и Думы, и рядом с мэрией. Правда, в отличие от Москвы, туда не ходит общественный транспорт (ближайшая остановка расположена довольно далеко, у Знаменской башни). На личных машинах на каток тоже не приедешь – что по улице Андропова, что по Советской, что по набережной, - всюду «кирпичи».Въезд запрещен, да и парковаться негде. Жилых массивов в радиусе полутора-двух километров от нового катка также нет, так что большинству его возможных посетителей придется добираться сюда издалека.
Если бы спросили граждан (в том числе несовершеннолетних), где в центре города заливать каток, то люди указали бы на площадь Юности перед ТЮЗом или на площадь Труда. Там и остановки автобусов-троллейбусов, там и народу много живет. Но кто же их, потребителей государственных услуг, спрашивать будет! Начальству виднее, где именно должен располагаться символ начальственного служения народу и его, начальства, перед этим народом смирения. Располагаться он должен под окнами этого самого начальства. Как ни крути, в России идеология все равно важнее людей.
Детский спектакль о нашем общем будущем
03.01.12
Перед Новым Годом я оказался в Петербурге и забрел в выставочный зал городского отделения Союза Художников на Большой Морской улице (там была интересная выставка). В кассе почему-то выдали билет с номером сидячего места и сказали, что в главном зале будет концерт. Концерт задерживался; взрослая публика оттягивалась на фуршете (шампанское лилось сверх всякой меры, дети безуспешно пытались оттащить взрослых от столов).
Наконец маленький оркестр заиграл, но вместо концерта началась детская елка. Недопитый бокал помешал мне покинуть представление, о чем я до сих пор не сожалею. Судя по качеству исполнения, новогодний спектакль был поставлен силами петербургского отделения Союза Художников. Во всяком случае, каких-либо проявлений актерского или режиссерского профессионализма я не заметил. Декорации тоже были весьма условными.
Общая атмосфера пьесы была навеяна недавними протестными митингами на Болотной и на проспекте Сахарова в Москве. Злобная Баба Яга (загримированная под В.В.Путина) не давала детям праздновать Новый Год, насылая на них разных нехороших персонажей вроде кикимор, леших, ведьм, и тому подобного. Большую часть спектакля занимали диалоги этих самых нехороших субъектов с хорошими. В ходе этих разговоров неизменно выяснялось, что нехорошие персонажи тоже любят новогодний праздник, тоже хотят танцевать под елкой, но Баба Яга пугает их страшными последствиями от общения с Дедом Морозом, со Снегурочкой, Снеговиком и прочими положительными героями. Коварные замыслы Бабы Яги разбивались не об интеллектуальную мощь добрых сил, а о привычную бестолковость и неисполнительность ее подчиненных.
В конце концов, отрицательные герои отказались выполнять злодейские указания Бабы Яги, «кровавый режим» рухнул, и настало всеобщее счастье. Вчерашние враги закружились в хороводе, кикиморы обнялись со снеговиками, а зрители-дети – с пьяными уже родителями. Я не знаю, в какой мере эта радостная картина будет соответствовать реальным событиям приближающейся революции, а в какой – отражать прекраснодушные мечтания вечно наивной питерской интеллигенции.
Наконец маленький оркестр заиграл, но вместо концерта началась детская елка. Недопитый бокал помешал мне покинуть представление, о чем я до сих пор не сожалею. Судя по качеству исполнения, новогодний спектакль был поставлен силами петербургского отделения Союза Художников. Во всяком случае, каких-либо проявлений актерского или режиссерского профессионализма я не заметил. Декорации тоже были весьма условными.
Общая атмосфера пьесы была навеяна недавними протестными митингами на Болотной и на проспекте Сахарова в Москве. Злобная Баба Яга (загримированная под В.В.Путина) не давала детям праздновать Новый Год, насылая на них разных нехороших персонажей вроде кикимор, леших, ведьм, и тому подобного. Большую часть спектакля занимали диалоги этих самых нехороших субъектов с хорошими. В ходе этих разговоров неизменно выяснялось, что нехорошие персонажи тоже любят новогодний праздник, тоже хотят танцевать под елкой, но Баба Яга пугает их страшными последствиями от общения с Дедом Морозом, со Снегурочкой, Снеговиком и прочими положительными героями. Коварные замыслы Бабы Яги разбивались не об интеллектуальную мощь добрых сил, а о привычную бестолковость и неисполнительность ее подчиненных.
В конце концов, отрицательные герои отказались выполнять злодейские указания Бабы Яги, «кровавый режим» рухнул, и настало всеобщее счастье. Вчерашние враги закружились в хороводе, кикиморы обнялись со снеговиками, а зрители-дети – с пьяными уже родителями. Я не знаю, в какой мере эта радостная картина будет соответствовать реальным событиям приближающейся революции, а в какой – отражать прекраснодушные мечтания вечно наивной питерской интеллигенции.
Да здравствует новогодний примитив!
31.12.11
Вообще-то жгучая потребность в празднике – признак эмоциональной незрелости. Детям оно простительно и даже естественно, - на то и детство, чтобы радоваться и переживать по любому поводу. Но если взрослые люди с замиранием сердца ждут, когда с календаря можно оборвать последний листок и с криками запрыгать под елкой, - здесь что-то не так. Или этим несчастным в свое время недодали детства (математическая школа, спортивная секция, фортепьяно и английский с утра до вечера), или же имеет место некий психологический дефект.
Из истории и антропологии известно, что чем менее развит тот или иной народ, тем, как правило, резче разделение на будни и праздники. В старину люди готовы были терпеть лишения и подолгу откладывать грош за грошем, чтобы потом спустить их за несколько праздничных дней. Праздники съедали непропорционально много ресурсов прошлых цивилизаций. Казалось бы, зачем такое расточительство? Лучше равномерно растяните скудный запас провианта на весь год, а в праздничный день сходите в церковь и поставьте свечку!
Но нет, душа требовала разгула и одноразовой сытости. Отсюда эпический размах средневековых карнавалов, само название которых (в переводе с латыни) говорит о том, что это дни массового поедания мяса. Что касается русской масленицы, то она абсолютно иррациональна. Устраивать истребление блинов в начале весны, когда запасы муки вот-вот иссякнут, - это жест отчаяния и оптимизма одновременно. Хеллоуин в Америке взрастили тоже отнюдь не англичане или голландцы (самые «правильные» на тот момент жители США), а приезжие из бедных и архаичных кельтских Ирландии и Шотландии.
Со временем европейцы разбогатели, стали прилично есть каждый день, и потребность в празднике как-то поутихла. Зато по-прежнему гремят карнавалы в менее цивилизованных Бразилиях и тому подобных странах. И спокойные европейцы едут туда на карнавал не для того, чтобы наесться, а чтобы подивиться на чужое разухабистое веселье. И в чем-то позавидовать, как взрослые иногда завидуют детской непосредственности.
Из истории и антропологии известно, что чем менее развит тот или иной народ, тем, как правило, резче разделение на будни и праздники. В старину люди готовы были терпеть лишения и подолгу откладывать грош за грошем, чтобы потом спустить их за несколько праздничных дней. Праздники съедали непропорционально много ресурсов прошлых цивилизаций. Казалось бы, зачем такое расточительство? Лучше равномерно растяните скудный запас провианта на весь год, а в праздничный день сходите в церковь и поставьте свечку!
Но нет, душа требовала разгула и одноразовой сытости. Отсюда эпический размах средневековых карнавалов, само название которых (в переводе с латыни) говорит о том, что это дни массового поедания мяса. Что касается русской масленицы, то она абсолютно иррациональна. Устраивать истребление блинов в начале весны, когда запасы муки вот-вот иссякнут, - это жест отчаяния и оптимизма одновременно. Хеллоуин в Америке взрастили тоже отнюдь не англичане или голландцы (самые «правильные» на тот момент жители США), а приезжие из бедных и архаичных кельтских Ирландии и Шотландии.
Со временем европейцы разбогатели, стали прилично есть каждый день, и потребность в празднике как-то поутихла. Зато по-прежнему гремят карнавалы в менее цивилизованных Бразилиях и тому подобных странах. И спокойные европейцы едут туда на карнавал не для того, чтобы наесться, а чтобы подивиться на чужое разухабистое веселье. И в чем-то позавидовать, как взрослые иногда завидуют детской непосредственности.
Упрощение орфографии
27.12.11
Школьные учителя уже устали пугать родителей примерами вопиющей безграмотности детей. Более того, поколение нынешних учителей среднего возраста сами относятся к тем, кого их учителя в свое далекое время тоже называли безграмотными.
Самыми грамотными, судя по всему, были те, чье детство и юность прошли без кино и телевизора, в окружении одних только книг и газет. В ту «золотую», по мнению школьной общественности, пору, было просто нечего делать, кроме как читать. Потому и грамотность была на немыслимом для сегодняшнего дня уровне, и молодежь была начитанная.
Потом, в 1970-е, в семьях появились телевизоры, и дети стали заметно меньше читать. Если поднять старые подшивки «Семьи и школы», «Литературной газеты» и прочих рупоров тревоги, то все образованные люди были в ужасе от того, что у книг и журналов появился гнусный телевизионный конкурент.
Самое страшное было еще впереди. Филологи боролись с телевизором, а в это время два парня (некие Возняк и Джобс) в каком-то гараже собрали на коленке чудовище, принявшее образ персонального компьютера и призванное истребить под корень всю книжную культуру предыдущего полутысячелетия (а именно со времен первопечатника Гуттенберга до наших дней).
Сегодняшние дети тратят на чтение в разы меньше времени, чем их родители. Они скверно пишут и не дружат с орфографией. Читают они лишь при крайней необходимости, если позарез нужную информацию нельзя получить в виде аудиофайла или телевизионного ролика. Однако обещанная культурологами цивилизационная катастрофа почему-то задерживается. Текстовые жанры культуры, действительно, отходят на задний план. Падают тиражи книг, газет и журналов; писатели из кумиров превращаются в экзотических персонажей.
Но визуальные, звуковые и прочие нетекстовые жанры процветают. Опера в моде, в концертных залах яблоку негде упасть, киноиндустрия по важности и доходам оттесняет автопромышленность. Весь молодняк постоянно в наушниках – слушают музыку. Никогда в прошлом люди не слушали так много музыки!
Так что мировая культура жива и там, где плохо знают орфографию. Ведь чтение – лишь средство; не будем делать из него культа.
Самыми грамотными, судя по всему, были те, чье детство и юность прошли без кино и телевизора, в окружении одних только книг и газет. В ту «золотую», по мнению школьной общественности, пору, было просто нечего делать, кроме как читать. Потому и грамотность была на немыслимом для сегодняшнего дня уровне, и молодежь была начитанная.
Потом, в 1970-е, в семьях появились телевизоры, и дети стали заметно меньше читать. Если поднять старые подшивки «Семьи и школы», «Литературной газеты» и прочих рупоров тревоги, то все образованные люди были в ужасе от того, что у книг и журналов появился гнусный телевизионный конкурент.
Самое страшное было еще впереди. Филологи боролись с телевизором, а в это время два парня (некие Возняк и Джобс) в каком-то гараже собрали на коленке чудовище, принявшее образ персонального компьютера и призванное истребить под корень всю книжную культуру предыдущего полутысячелетия (а именно со времен первопечатника Гуттенберга до наших дней).
Сегодняшние дети тратят на чтение в разы меньше времени, чем их родители. Они скверно пишут и не дружат с орфографией. Читают они лишь при крайней необходимости, если позарез нужную информацию нельзя получить в виде аудиофайла или телевизионного ролика. Однако обещанная культурологами цивилизационная катастрофа почему-то задерживается. Текстовые жанры культуры, действительно, отходят на задний план. Падают тиражи книг, газет и журналов; писатели из кумиров превращаются в экзотических персонажей.
Но визуальные, звуковые и прочие нетекстовые жанры процветают. Опера в моде, в концертных залах яблоку негде упасть, киноиндустрия по важности и доходам оттесняет автопромышленность. Весь молодняк постоянно в наушниках – слушают музыку. Никогда в прошлом люди не слушали так много музыки!
Так что мировая культура жива и там, где плохо знают орфографию. Ведь чтение – лишь средство; не будем делать из него культа.
«Елочная липа» (или «Липовые елки», - не знаю, как лучше озаглавить. Короче, «Смешанный лес»).
25.12.11
В эти новогодние праздники на ярославских елочных базарах будет продано 2388 елок (из четырех лесничеств: Тутаевского, Переславского, Некоузского и Рыбинского). Таковы официальные данные. Потребности горожан в елках посчитаны, квоты выделены, места для елочных базаров определены (всего 26 точек по городу).
Если поднять прессу 6-летней давности, то можно узнать, что в последние дни 2005 года было продано 20 тысяч елок (газета «Северный край» за 25.12.2005), то есть в восемь с лишним раз больше. Непонятно, почему за 6 лет в восемь раз упала потребность в новогодних елках. Ведь детей «елочного» возраста сейчас гораздо больше, чем в 2005. Сегодня Деда Мороза ждут многочисленные мальчики и девочки, родившиеся в спокойные 2000-е годы.
Если произвести в уме простейшие подсчеты, то вырисовывается картина страшного елочного дефицита. В Ярославле около 200 тысяч так называемых «домохозяйств», то есть семей и одиноких горожан. И на всех хватает всего 2 тысячи елок? По одной на сотню семей? На 70-80 тысяч детей в возрасте от 2 до 12 лет – только 2 тысячи елок, или по 40 детей на одну домашнюю елку. Это может быть правдой?
Конечно, нет. Просто с заготовкой елок та же история, что с вывозом снега, утилизацией мусора и прочими видами работ, не поддающихся учету. Кто и как узнает, сколько лесничества продали «левых», неучтенных елок? Заготовка и продажа новогодних елей – один из многих элементов российской теневой экономики. Я полагаю, что всего в домах ярославцев будет стоять не менее 60 тысяч елок, по одной на каждые десять горожан. Получается, что на одну официально проданную елку будет приходиться 25 «левых».
Если предположить, что в 2005 году общее количество елок было примерно таким же, как сегодня (хотя я подозреваю, что из-за увеличения числа детей сейчас елки покупают чаще), то более чем восьмикратное уменьшение официальных елочных продаж означает такое же увеличение теневого елочного оборота. За 6 лет – многократный рост теневой экономики в одной отдельно взятой сфере деятельности. Неплохая иллюстрация наших достижений за годы стабильности.
Если поднять прессу 6-летней давности, то можно узнать, что в последние дни 2005 года было продано 20 тысяч елок (газета «Северный край» за 25.12.2005), то есть в восемь с лишним раз больше. Непонятно, почему за 6 лет в восемь раз упала потребность в новогодних елках. Ведь детей «елочного» возраста сейчас гораздо больше, чем в 2005. Сегодня Деда Мороза ждут многочисленные мальчики и девочки, родившиеся в спокойные 2000-е годы.
Если произвести в уме простейшие подсчеты, то вырисовывается картина страшного елочного дефицита. В Ярославле около 200 тысяч так называемых «домохозяйств», то есть семей и одиноких горожан. И на всех хватает всего 2 тысячи елок? По одной на сотню семей? На 70-80 тысяч детей в возрасте от 2 до 12 лет – только 2 тысячи елок, или по 40 детей на одну домашнюю елку. Это может быть правдой?
Конечно, нет. Просто с заготовкой елок та же история, что с вывозом снега, утилизацией мусора и прочими видами работ, не поддающихся учету. Кто и как узнает, сколько лесничества продали «левых», неучтенных елок? Заготовка и продажа новогодних елей – один из многих элементов российской теневой экономики. Я полагаю, что всего в домах ярославцев будет стоять не менее 60 тысяч елок, по одной на каждые десять горожан. Получается, что на одну официально проданную елку будет приходиться 25 «левых».
Если предположить, что в 2005 году общее количество елок было примерно таким же, как сегодня (хотя я подозреваю, что из-за увеличения числа детей сейчас елки покупают чаще), то более чем восьмикратное уменьшение официальных елочных продаж означает такое же увеличение теневого елочного оборота. За 6 лет – многократный рост теневой экономики в одной отдельно взятой сфере деятельности. Неплохая иллюстрация наших достижений за годы стабильности.
Ждать ли новой русской революции?
20.12.11
Как богатый исторический опыт, так и данные социологических опросов свидетельствуют о нарастании общественного напряжения, о раздражении по отношению к власти. Значит ли это, что нас ждет новый вариант 1917 или 1991 года? И да, и нет.
Да, - в том смысле, что многих людей уже не устраивает роль «массовки» в чужом политическом спектакле, что нет сил из года в год видеть одни и те же лица в теленовостях и слышать одни и те же не слишком правдивые слова. Население жаждет появления новых персон в политике и готово в первом встречном блоггере увидеть грядущего мессию. Фальсификация парламентских выборов запустила цепную реакцию общественного возмущения, и через год-полтора требование смены политической элиты станет всеобщим.
Но вот желает ли население изменить общественно-экономический строй? Нет, не желает. Ни демонстранты на Болотной площади, ни интернет-скандалисты, ни прочие несогласные не требуют роспуска госкорпораций, дробления естественных монополий, прекращения регулирования тарифов. Существующий государственный капитализм почти всех устраивает, не устраивают его политические последствия. Попросту говоря, сформировался общественный запрос на новые лица во власти, и больше ничего.
Для подобных перемен не требуется не то что революция, но даже конституционные реформы излишни; нужна лишь продиктованная инстинктом самосохранения политическая воля высшего руководства страны. (Впрочем, с инстинктом самосохранения не все в порядке. Судя по их действиям последних лет и особенно последних месяцев, Кремль и Дом Правительства задались целью довести противостояние властей и населения до стандартов революционного времени, когда «низы не хотят жить по-старому, верхи не могут управлять по-старому»).
Следовательно, скорые и неизбежные политические катаклизмы не изменят основных параметров нашей жизни. Свободное предпринимательство и конкурентная экономика по-прежнему не будут востребованы; по-прежнему в народе будут цениться госслужба и работа в «Газпроме» и РЖД; по-прежнему на всякую неурядицу мы будем возмущаться: «Куда смотрит государство? Почему не предусмотрели и не предотвратили?!»
Да, - в том смысле, что многих людей уже не устраивает роль «массовки» в чужом политическом спектакле, что нет сил из года в год видеть одни и те же лица в теленовостях и слышать одни и те же не слишком правдивые слова. Население жаждет появления новых персон в политике и готово в первом встречном блоггере увидеть грядущего мессию. Фальсификация парламентских выборов запустила цепную реакцию общественного возмущения, и через год-полтора требование смены политической элиты станет всеобщим.
Но вот желает ли население изменить общественно-экономический строй? Нет, не желает. Ни демонстранты на Болотной площади, ни интернет-скандалисты, ни прочие несогласные не требуют роспуска госкорпораций, дробления естественных монополий, прекращения регулирования тарифов. Существующий государственный капитализм почти всех устраивает, не устраивают его политические последствия. Попросту говоря, сформировался общественный запрос на новые лица во власти, и больше ничего.
Для подобных перемен не требуется не то что революция, но даже конституционные реформы излишни; нужна лишь продиктованная инстинктом самосохранения политическая воля высшего руководства страны. (Впрочем, с инстинктом самосохранения не все в порядке. Судя по их действиям последних лет и особенно последних месяцев, Кремль и Дом Правительства задались целью довести противостояние властей и населения до стандартов революционного времени, когда «низы не хотят жить по-старому, верхи не могут управлять по-старому»).
Следовательно, скорые и неизбежные политические катаклизмы не изменят основных параметров нашей жизни. Свободное предпринимательство и конкурентная экономика по-прежнему не будут востребованы; по-прежнему в народе будут цениться госслужба и работа в «Газпроме» и РЖД; по-прежнему на всякую неурядицу мы будем возмущаться: «Куда смотрит государство? Почему не предусмотрели и не предотвратили?!»
Комфорт и пустота
18.12.11
За последние два-три десятка лет в Ярославле прибавилось мест отдыха и развлечений. А население уменьшилось примерно на 40 тысяч человек. Поэтому каждое развлекательное или культурное мероприятие собирает все меньше народу. Когда-то, на излете советской эпохи, волжская набережная при хорошей погоде была заполнена гуляющими людьми, это можно видеть на фотографиях. Сейчас в дополнение к верхней появились нижняя волжская и которосльная набережные, и все они, по меркам недавнего прошлого, пустуют.
То же самое с парками. Город расползается вширь, и старые парки остаются без посетителей. Например, детский парк на проспекте Ленина, парк ЯМЗ, парк «последних надежд» (бывший парк ЯШЗ на Первомайской), - там, кроме немногочисленных родителей с колясками, можно встретить лишь редкие компании с пивом.
Вахтеры и уборщицы бывших заводских домов культуры обрели долгожданный покой и тишину на рабочем месте. Никто не шумит, не бегает по коридорам, не толпится в очереди в гардероб. Даже не верится, что одно поколение тому назад все это было живым и беспокойным.
Главная причина, конечно, не в лени и апатии нынешних ярославцев, вдруг ставших домоседами. Просто в 1980-е годы на душу населения приходилось гораздо меньше квадратных метров жилья, и далеко не во всех семьях каждый человек имел «свою» комнату. Люди уставали от тесноты, от неизбежных препирательств с родственниками по бытовым и прочим поводам, и искали отдых за пределами родных стен. То есть шли в кино, в парк, на каток, на футбол. Парни и девушки были вынуждены туда ходить, - им просто негде было побыть друг с другом (не домой же подругу вести, к семейному столу и шныряющим под ногами малолетним братьям-сестрам). А ведь еще и в коммунальных квартирах многие жили. Оттуда не то что парк, но даже вокзал покажется местом отдыха.
Сейчас, слава богу, люди идут в кино, на набережную, в парк и на концерт не от безвыходности, а лишь тогда, когда им действительно хочется сходить именно туда. Оказалось, что большинству из нас это не очень-то нужно. Чем просторнее и комфортнее квартиры, тем меньше стимула их покидать. Поэтому я очень сомневаюсь в целесообразности закладки новых парков, устройству многоярусных набережных, и тому подобного. Практически пустой «парк тысячелетия» может служить тому доказательством.
То же самое с парками. Город расползается вширь, и старые парки остаются без посетителей. Например, детский парк на проспекте Ленина, парк ЯМЗ, парк «последних надежд» (бывший парк ЯШЗ на Первомайской), - там, кроме немногочисленных родителей с колясками, можно встретить лишь редкие компании с пивом.
Вахтеры и уборщицы бывших заводских домов культуры обрели долгожданный покой и тишину на рабочем месте. Никто не шумит, не бегает по коридорам, не толпится в очереди в гардероб. Даже не верится, что одно поколение тому назад все это было живым и беспокойным.
Главная причина, конечно, не в лени и апатии нынешних ярославцев, вдруг ставших домоседами. Просто в 1980-е годы на душу населения приходилось гораздо меньше квадратных метров жилья, и далеко не во всех семьях каждый человек имел «свою» комнату. Люди уставали от тесноты, от неизбежных препирательств с родственниками по бытовым и прочим поводам, и искали отдых за пределами родных стен. То есть шли в кино, в парк, на каток, на футбол. Парни и девушки были вынуждены туда ходить, - им просто негде было побыть друг с другом (не домой же подругу вести, к семейному столу и шныряющим под ногами малолетним братьям-сестрам). А ведь еще и в коммунальных квартирах многие жили. Оттуда не то что парк, но даже вокзал покажется местом отдыха.
Сейчас, слава богу, люди идут в кино, на набережную, в парк и на концерт не от безвыходности, а лишь тогда, когда им действительно хочется сходить именно туда. Оказалось, что большинству из нас это не очень-то нужно. Чем просторнее и комфортнее квартиры, тем меньше стимула их покидать. Поэтому я очень сомневаюсь в целесообразности закладки новых парков, устройству многоярусных набережных, и тому подобного. Практически пустой «парк тысячелетия» может служить тому доказательством.
Из всех искусств важнейшим для нас являются понты
14.12.11
Недавно в федеральных теленовостях прошел знаковый сюжет, многое объяснивший в «загадочной русской душе». Большой театр, после завершенной недавно реконструкции подвергшийся изнурительной осаде со стороны толп жаждущих его посетить, начал проводить экскурсии по театру.
От желающих нет отбоя. Экскурсанты с придыханием рассказывали корреспонденту, как давно они мечтали приобщиться к высокому искусству, и вот наконец-то сбылось! Одна восторженная дама поделилась ощущением необыкновенной атмосферы, в которую окунается всякий, попавший в заветные залы и коридоры. В знак особого расположения администрация театра пускает экскурсии на сцену, и посетители с благоговением смотрят в пустой зал с тех же самых точек, с каких туда смотрят настоящие звезды оперы и балета. Покинув здание Большого, экскурсанты отныне и во веки веков получают бесценную возможность как бы невзначай упомянуть в разговоре: «Да, я видел нечто подобное в Большом театре», или «Это произошло в среду, через два дня после того, как я ходил в Большой», или что-то вроде этого.
Совершает ли дирекция Большого театра преступление перед искусством, позволяя толпам дремучих обывателей примазываться к своей вековой славе? Думаю, что нет тут ничего аморального. Еще Ленин сказал: «Искусство принадлежит народу, и должно быть понято им». Как выяснилось опытным путем, многих наших сограждан в Большом театре интересует что угодно, только не музыка. Так что же теперь, заставлять их «в нагрузку» к созерцанию модного архитектурного объекта слушать оперу? Это что, продвинет культуру в массы? Зачем, если даже настоящим меломанам приличных мест не хватает?
Дирекция права. Надо перестать притворяться великой культурной державой и честно предоставить публике именно то, что ей нужно. Хочешь смотреть знаменитые интерьеры – смотри, и не надо стоить из себя оперного фаната! На очереди - экскурсии в Государственную Библиотеку (бывшую «Ленинку») на Моховой в знаменитом Доме Пашкова. Там тоже архитектура знатная, и место намоленное (В скольких фильмах засветилось!) Потом можно водить туристов по МГУ на Ленинских горах – тоже интересное здание, и сколько великих ученых оттуда вышло!
Желающие могут самостоятельно продолжить список бывших объектов цивилизации, отныне представляющих чисто туристический интерес.
От желающих нет отбоя. Экскурсанты с придыханием рассказывали корреспонденту, как давно они мечтали приобщиться к высокому искусству, и вот наконец-то сбылось! Одна восторженная дама поделилась ощущением необыкновенной атмосферы, в которую окунается всякий, попавший в заветные залы и коридоры. В знак особого расположения администрация театра пускает экскурсии на сцену, и посетители с благоговением смотрят в пустой зал с тех же самых точек, с каких туда смотрят настоящие звезды оперы и балета. Покинув здание Большого, экскурсанты отныне и во веки веков получают бесценную возможность как бы невзначай упомянуть в разговоре: «Да, я видел нечто подобное в Большом театре», или «Это произошло в среду, через два дня после того, как я ходил в Большой», или что-то вроде этого.
Совершает ли дирекция Большого театра преступление перед искусством, позволяя толпам дремучих обывателей примазываться к своей вековой славе? Думаю, что нет тут ничего аморального. Еще Ленин сказал: «Искусство принадлежит народу, и должно быть понято им». Как выяснилось опытным путем, многих наших сограждан в Большом театре интересует что угодно, только не музыка. Так что же теперь, заставлять их «в нагрузку» к созерцанию модного архитектурного объекта слушать оперу? Это что, продвинет культуру в массы? Зачем, если даже настоящим меломанам приличных мест не хватает?
Дирекция права. Надо перестать притворяться великой культурной державой и честно предоставить публике именно то, что ей нужно. Хочешь смотреть знаменитые интерьеры – смотри, и не надо стоить из себя оперного фаната! На очереди - экскурсии в Государственную Библиотеку (бывшую «Ленинку») на Моховой в знаменитом Доме Пашкова. Там тоже архитектура знатная, и место намоленное (В скольких фильмах засветилось!) Потом можно водить туристов по МГУ на Ленинских горах – тоже интересное здание, и сколько великих ученых оттуда вышло!
Желающие могут самостоятельно продолжить список бывших объектов цивилизации, отныне представляющих чисто туристический интерес.
Какие выводы из прошедших выборов надо сделать простому человеку?
08.12.11
Бог с ней, с политикой, нам-то что делать? Выработанное за кошмарный ХХ век чутье на приближение катастрофы (кто не чуял, те не выжили) подсказывает, что надо что-то предпринимать для индивидуального спасения. Что можно посоветовать тем нашим землякам, кто озабочен не судьбами своей великой страны, а разными мелкими мещанскими проблемами вроде будущего своих детей и источников дохода в собственной старости?
Во-первых, не вкладывать деньги в любые проекты, связанные с государством. Никто не знает, сохранится ли существующий строй, государственный аппарат и принятые им на себя обязательства. Вспомните, как потеряли сбережения вкладчики советского Сбербанка в период гиперинфляции начала 1990- годов, как в те же годы накрылись медным тазом выстраданные ожидания квартирных очередников на советских заводах и учреждениях. Так что софинансирование будущей пенсии (на каждый вложенный вами рубль государство добавляет свой рубль для вашей пенсии) представляется мне крайне рискованной затеей – с кем вы будете софинансироватся после возможной смены государственного строя?
Во-вторых, выйти из политически уязвимых активов. Например, продать акции (неизвестно, не отменит ли новая революционная власть итоги приватизации и не вернет ли все назад в общенародную собственность) и купить что-либо такое, что никак нельзя национализировать.
В-третьих, источники планируемых доходов следует максимально приблизить к простым человеческим потребностям. Если вы работаете в парикмахерской или на хлебозаводе, то при любых властях вам обеспечена работа и кусок хлеба. А если вы, не дай бог, продаете дорогие иномарки в автосалоне, то неизвестно, не закроется ли ваш автосалон в условиях экономического кризиса. Если вы – врач-терапевт, но, скорее всего, ваше рабочее место сохранится при любых обстоятельствах. Если же вы – медсестра в кабинете пластической хирургии, то прежний поток пациентов и доходов вам отнюдь не гарантирован (Богатые пациенты сбегут за границу или сядут в тюрьму за прежние заслуги).
Гром не грянет – мужик не перекрестится… Гром уже грянул. Кто не услышал – сам виноват.
Во-первых, не вкладывать деньги в любые проекты, связанные с государством. Никто не знает, сохранится ли существующий строй, государственный аппарат и принятые им на себя обязательства. Вспомните, как потеряли сбережения вкладчики советского Сбербанка в период гиперинфляции начала 1990- годов, как в те же годы накрылись медным тазом выстраданные ожидания квартирных очередников на советских заводах и учреждениях. Так что софинансирование будущей пенсии (на каждый вложенный вами рубль государство добавляет свой рубль для вашей пенсии) представляется мне крайне рискованной затеей – с кем вы будете софинансироватся после возможной смены государственного строя?
Во-вторых, выйти из политически уязвимых активов. Например, продать акции (неизвестно, не отменит ли новая революционная власть итоги приватизации и не вернет ли все назад в общенародную собственность) и купить что-либо такое, что никак нельзя национализировать.
В-третьих, источники планируемых доходов следует максимально приблизить к простым человеческим потребностям. Если вы работаете в парикмахерской или на хлебозаводе, то при любых властях вам обеспечена работа и кусок хлеба. А если вы, не дай бог, продаете дорогие иномарки в автосалоне, то неизвестно, не закроется ли ваш автосалон в условиях экономического кризиса. Если вы – врач-терапевт, но, скорее всего, ваше рабочее место сохранится при любых обстоятельствах. Если же вы – медсестра в кабинете пластической хирургии, то прежний поток пациентов и доходов вам отнюдь не гарантирован (Богатые пациенты сбегут за границу или сядут в тюрьму за прежние заслуги).
Гром не грянет – мужик не перекрестится… Гром уже грянул. Кто не услышал – сам виноват.
Обратная сторона прошедших выборов – что мы узнали о ярославских властях
06.12.11
Мы узнали, что высшие областные чиновники, оказывается, вполне приличные люди. Уж если откровенно диссидентская Ассоциация Защиты Прав Избирателей «Голос» не обнаружила на территории Ярославской области значительных нарушений на выборах 4 декабря, значит, нарушений действительно была куда меньше, чем в других регионах. (Подвоз автобусом ярославских студентов для голосования в Тутаеве так и остался единственным серьезным эпизодом). Отсюда и результат, тоже нетипичный для сегодняшней РФ – 29% за «Единую Россию», наименьший процент по всей стране.
Областная Избирательная Комиссия возглавляется бывшим руководителем исполкома «Единой России» Сергеем Бабуркиным. Казалось бы, «своя рука – владыка!»; что мешало ему «помочь» свой партии при подсчете голосов? А вот не стал он этого делать. Видимо, характер и воспитание оказались важнее, чем партийная принадлежность. В других губерниях председатели комиссий вон что вытворяли! В Москве председатель собственноручно заполнял бюллетени!
Разумеется, размах фальсификаций зависит не только от степени отмороженности высших чиновников и руководителей избирательных комиссий всех уровней. Важна общая атмосфера, устоявшийся порядок соблюдения элементарных приличий. Другими словами, цивилизованность. В цивилизованном городе и руководителям некомфортно отдавать незаконные указания фальсифицировать те или иные аспекты избирательного процесса, и подчиненным не хочется их исполнять. Судя по всему, Ярославскую область можно отнести к числу цивилизованных, продвинутых в гражданском отношении регионов.
Не знаю, оценят ли ярославцы по достоинству законопослушность губернаторской команды, мэра и избирательной комиссии. Боюсь, что нет; не обратят внимания. Зато администрация президента вполне может затаить обиду и запланировать «оргвыводы». В этом случае на мартовских выборах президента мы можем увидеть такую же вакханалию со вбросами бюллетеней и «каруселями», как в самых дремучих национальных округах.
Областная Избирательная Комиссия возглавляется бывшим руководителем исполкома «Единой России» Сергеем Бабуркиным. Казалось бы, «своя рука – владыка!»; что мешало ему «помочь» свой партии при подсчете голосов? А вот не стал он этого делать. Видимо, характер и воспитание оказались важнее, чем партийная принадлежность. В других губерниях председатели комиссий вон что вытворяли! В Москве председатель собственноручно заполнял бюллетени!
Разумеется, размах фальсификаций зависит не только от степени отмороженности высших чиновников и руководителей избирательных комиссий всех уровней. Важна общая атмосфера, устоявшийся порядок соблюдения элементарных приличий. Другими словами, цивилизованность. В цивилизованном городе и руководителям некомфортно отдавать незаконные указания фальсифицировать те или иные аспекты избирательного процесса, и подчиненным не хочется их исполнять. Судя по всему, Ярославскую область можно отнести к числу цивилизованных, продвинутых в гражданском отношении регионов.
Не знаю, оценят ли ярославцы по достоинству законопослушность губернаторской команды, мэра и избирательной комиссии. Боюсь, что нет; не обратят внимания. Зато администрация президента вполне может затаить обиду и запланировать «оргвыводы». В этом случае на мартовских выборах президента мы можем увидеть такую же вакханалию со вбросами бюллетеней и «каруселями», как в самых дремучих национальных округах.
О новогоднем празднике – как Дед мороз победил Санта Клауса
29.11.11
В начале 1990-х, в период страстного желания русских стать частью Западного мира, Санта-Клаус начал стремительно вытеснять традиционного Деда Мороза. Казалось, что достаточно Деду Морозу сдать партбилет, как он сразу же превратиться в Санта-Клауса. Взрослые доходчиво объясняли детям, что прошлогодний Дед Мороз – это и есть Санта-Клаус, что это один и тот же персонаж, только «общечеловеческий».
С поздравительных открыток и телеэкранов (особенно в рекламных роликах) все чаще смотрел интеллигентного вида пожилой джентльмен в костюме Санта-Клауса, а Деду Морозу оставалось лишь принять облик массовика-затейника, и, напившись, ходить по заводским Домам Культуры и квартирам с платными поздравлениями. Детсадовцы упрашивали старших написать ходатайства о подарках Санта-Клаусу в Лапландию, и известный всему миру финский адрес почты Санта-Клауса публиковался в отечественных детских журналах. Может быть, впервые в русской истории подрастающее поколение имело перед глазами образцы общего для всего человечества, а не какого-то своего, «правильного» мифа и ритуала.
Для противодействия описанной выше идеологической разрухе и грозящему космополитизму, был разработан и успешно реализован, как сегодняшний аналог ополчения Минина и Пожарского, проект создания «вотчины» Деда Мороза в Великом Устюге, подальше от транснационального конкурента. (Первоначальная затея столичной мэрии была успешно подхвачена на Вологодчине).
Вот что, например, принародно говорил Дед Мороз в один из первых своих приездов в Ярославль (проездом из Великого Устюга в Москву): «Я приезжаю в ваш город, и что я вижу? На каждом столбе плакат с Санта-Клаусом… А на первой странице одной ежедневной газеты вообще изображен Санта-Клаус с надписью: «В наш город приехал русский Санта-Клаус». Я – не Санта, я – Дед Мороз!!! Это все равно как если бы губернатор повесил в кабинете портрет не Путина, а Буша. Даже церковь меня признает, я исконно русский, родной!» (Т. Колесова. За Санта-Клауса ответишь! // Караван-Рос. Ярославль. 1 января 2003, № 1)
По прошествии нескольких лет Санта-Клаус был изгнан из пределов нашего отечества, а дети пишут письма в Великий Устюг, потому что сызмальства знают, - какая бы вещь в мире ни появилось, у России всегда эта вещь тоже будет, но не такая, как у всех, а «своя, особенная». Архетип сознания оказался сильнее и геополитических тенденций, и сиюминутных политических симпатий, и долгосрочных экономических интересов.
С поздравительных открыток и телеэкранов (особенно в рекламных роликах) все чаще смотрел интеллигентного вида пожилой джентльмен в костюме Санта-Клауса, а Деду Морозу оставалось лишь принять облик массовика-затейника, и, напившись, ходить по заводским Домам Культуры и квартирам с платными поздравлениями. Детсадовцы упрашивали старших написать ходатайства о подарках Санта-Клаусу в Лапландию, и известный всему миру финский адрес почты Санта-Клауса публиковался в отечественных детских журналах. Может быть, впервые в русской истории подрастающее поколение имело перед глазами образцы общего для всего человечества, а не какого-то своего, «правильного» мифа и ритуала.
Для противодействия описанной выше идеологической разрухе и грозящему космополитизму, был разработан и успешно реализован, как сегодняшний аналог ополчения Минина и Пожарского, проект создания «вотчины» Деда Мороза в Великом Устюге, подальше от транснационального конкурента. (Первоначальная затея столичной мэрии была успешно подхвачена на Вологодчине).
Вот что, например, принародно говорил Дед Мороз в один из первых своих приездов в Ярославль (проездом из Великого Устюга в Москву): «Я приезжаю в ваш город, и что я вижу? На каждом столбе плакат с Санта-Клаусом… А на первой странице одной ежедневной газеты вообще изображен Санта-Клаус с надписью: «В наш город приехал русский Санта-Клаус». Я – не Санта, я – Дед Мороз!!! Это все равно как если бы губернатор повесил в кабинете портрет не Путина, а Буша. Даже церковь меня признает, я исконно русский, родной!» (Т. Колесова. За Санта-Клауса ответишь! // Караван-Рос. Ярославль. 1 января 2003, № 1)
По прошествии нескольких лет Санта-Клаус был изгнан из пределов нашего отечества, а дети пишут письма в Великий Устюг, потому что сызмальства знают, - какая бы вещь в мире ни появилось, у России всегда эта вещь тоже будет, но не такая, как у всех, а «своя, особенная». Архетип сознания оказался сильнее и геополитических тенденций, и сиюминутных политических симпатий, и долгосрочных экономических интересов.
Джаконда
27.11.11
Наверное, это круто – быть оригинальным и обнаружить нечто великое в чем-то таком, где никто до тебя ничего стоящего не замечал. Например, разглядеть в примитивном черном квадрате грядущую новую эстетику. Печально осознавать, что я в этом смысле самый обыкновенный человек. По-настоящему меня впечатляет именно то, что действует на миллионы других людей. Однако великие произведения искусства тем и велики, что они неодинаковы для каждого зрителя и слушателя.
Я прочувствовал это на собственном опыте, когда за одну-две секунды в голове успели построиться, развалиться и смениться новыми несколько галлюцинаций, одна страннее другой.
Я стоял в Лувре перед Моной Лизой и как-то незаметно перестал ощущать, что происходит вокруг. Вглядываюсь в черты совершенно женского лица, и вдруг отчетливо понимаю, что это не женщина. Все черты женские, но это лишь случайное расположение линий и цвета. На самом деле ничего женского в лице нет. Затем, через долю секунды – другая догадка. То, что изображено на портрете, вообще не человек, а нечто иное. Под образ человека замаскировалось что-то механическое, сквозь кожу и складки одежды проглядывают узлы шестеренок, червячных передач и трансмиссий. Причем все это не является враждебным по отношению к человеческому миру, оно скорее равнодушное, существующее глубже, чем мы можем догадаться.
Еще через мгновение - новое озарение. Вдруг стало совершенно ясно, что висящая в Лувре картина – это не живопись, а какой-то совсем другой жанр, и даже не искусство. Это случайно открывшееся окно в другой, чужой и слишком большой для нас мир. В том мире до нас никому нет дела, и наши представления о Вселенной, о собственной роли и судьбе столь же наивны, как размышления таракана о многоэтажном доме, в уголке которого он ползает.
Сразу стало очевидно, к чему стремился Павел Филонов. Спустя 400 лет после Леонардо он нечеловеческими усилиями пытался увидеть и запечатлеть бесконечный мир внутри человеческой плоти. И даже слабое улавливание «эффекта Джаконды» сделало его лучшим, по моему мнению, русским художником.
В качестве послевкусия осталось непонятно на чем основанное убеждение в том, для каждого, кому удалось увидеть Джаконду (именно увидеть, а не просто посмотреть), увидел в ней не то, что другие зрители. В-общем, если среди людей когда-либо жил инопланетянин, то это был Леонардо да Винчи.
Я прочувствовал это на собственном опыте, когда за одну-две секунды в голове успели построиться, развалиться и смениться новыми несколько галлюцинаций, одна страннее другой.
Я стоял в Лувре перед Моной Лизой и как-то незаметно перестал ощущать, что происходит вокруг. Вглядываюсь в черты совершенно женского лица, и вдруг отчетливо понимаю, что это не женщина. Все черты женские, но это лишь случайное расположение линий и цвета. На самом деле ничего женского в лице нет. Затем, через долю секунды – другая догадка. То, что изображено на портрете, вообще не человек, а нечто иное. Под образ человека замаскировалось что-то механическое, сквозь кожу и складки одежды проглядывают узлы шестеренок, червячных передач и трансмиссий. Причем все это не является враждебным по отношению к человеческому миру, оно скорее равнодушное, существующее глубже, чем мы можем догадаться.
Еще через мгновение - новое озарение. Вдруг стало совершенно ясно, что висящая в Лувре картина – это не живопись, а какой-то совсем другой жанр, и даже не искусство. Это случайно открывшееся окно в другой, чужой и слишком большой для нас мир. В том мире до нас никому нет дела, и наши представления о Вселенной, о собственной роли и судьбе столь же наивны, как размышления таракана о многоэтажном доме, в уголке которого он ползает.
Сразу стало очевидно, к чему стремился Павел Филонов. Спустя 400 лет после Леонардо он нечеловеческими усилиями пытался увидеть и запечатлеть бесконечный мир внутри человеческой плоти. И даже слабое улавливание «эффекта Джаконды» сделало его лучшим, по моему мнению, русским художником.
В качестве послевкусия осталось непонятно на чем основанное убеждение в том, для каждого, кому удалось увидеть Джаконду (именно увидеть, а не просто посмотреть), увидел в ней не то, что другие зрители. В-общем, если среди людей когда-либо жил инопланетянин, то это был Леонардо да Винчи.
Демонстрации обманутых невест
26.11.11
Долгожданный кавалер рассыпал затейливые комплименты, дарил цветы и конфеты, совершал подвиги в постели, охотно знакомился с родителями, назначал день свадьбы, и вообще производил впечатление подарка судьбы. Но, в конце концов, – «поматросил, да и бросил». Сердце разбито, надежды растоптаны, вера в людей подорвана…
Кто виноват? Известно кто, - конечно, государственная власть. Это они в лице Министерства образования вырастили и воспитали очередного коварного казонову, это по их злостному недосмотру проходимцы и брачные аферисты со времен Остапа Бендера безнаказанно дурят добропорядочных гражданок, это их бестолковая милиция-полиция своевременно не выявила и не предупредила об опасности сладкоголосых донжуанов.
Пусть теперь компенсируют моральный и материальный ущерб! За чей счет компенсируют? За счет тех, у кого с личной жизнью все нормально. За счет тех, у кого есть муж (юридический или гражданский), кто не ошибся в выборе, кто сейчас в трудах и заботах растит детей. Пусть они заплатят за свое семейное благополучие!
Написанное выше, вероятно, показалось вам бредом. Но этот бред по сути ничем не отличается от страстных требований обманутых дольщиков. Они «лоханулись», поверили обещаниям мошенников или дураков (поверьте, среди недобросовестных инвесторов встречаются и такие), и потеряли свои деньги.
Сейчас можно задать «обманутым дольщикам» много неудобных вопросов. Например, такой: «Когда вы вкладывали средства в стройку, где квадратный метр стоил в два раза дешевле, чем в среднем по городу, вам это не показалось подозрительным?» «Вы поинтересовались прошлыми достижениями тех строительных фирм, которым вы доверили свои деньги?» «Вы понимали, что рискуете?»
Шантажируя местные власти в опасный предвыборный период, «обманутые дольщики» поступают рационально. У них неплохие шансы получить проплаченное жилье. Но, по справедливости, у них ничуть не больше оснований требовать чего-либо от властей, чем у обманутых невест. На самом деле они компенсируют свой ущерб за счет других, ни в чем не повинных благополучных людей, вся вина которых заключается в том, что они оказались ,более умными и менее жадными.
Кто виноват? Известно кто, - конечно, государственная власть. Это они в лице Министерства образования вырастили и воспитали очередного коварного казонову, это по их злостному недосмотру проходимцы и брачные аферисты со времен Остапа Бендера безнаказанно дурят добропорядочных гражданок, это их бестолковая милиция-полиция своевременно не выявила и не предупредила об опасности сладкоголосых донжуанов.
Пусть теперь компенсируют моральный и материальный ущерб! За чей счет компенсируют? За счет тех, у кого с личной жизнью все нормально. За счет тех, у кого есть муж (юридический или гражданский), кто не ошибся в выборе, кто сейчас в трудах и заботах растит детей. Пусть они заплатят за свое семейное благополучие!
Написанное выше, вероятно, показалось вам бредом. Но этот бред по сути ничем не отличается от страстных требований обманутых дольщиков. Они «лоханулись», поверили обещаниям мошенников или дураков (поверьте, среди недобросовестных инвесторов встречаются и такие), и потеряли свои деньги.
Сейчас можно задать «обманутым дольщикам» много неудобных вопросов. Например, такой: «Когда вы вкладывали средства в стройку, где квадратный метр стоил в два раза дешевле, чем в среднем по городу, вам это не показалось подозрительным?» «Вы поинтересовались прошлыми достижениями тех строительных фирм, которым вы доверили свои деньги?» «Вы понимали, что рискуете?»
Шантажируя местные власти в опасный предвыборный период, «обманутые дольщики» поступают рационально. У них неплохие шансы получить проплаченное жилье. Но, по справедливости, у них ничуть не больше оснований требовать чего-либо от властей, чем у обманутых невест. На самом деле они компенсируют свой ущерб за счет других, ни в чем не повинных благополучных людей, вся вина которых заключается в том, что они оказались ,более умными и менее жадными.
Пенсионные надежды бизнесмена
20.11.11
Недавно я был в командировке в одном из маленьких райцентров на севере области. Заместитель главы администрации познакомила меня с весьма уважаемым в этих краях фермером-предпринимателем. Из краткого разговора с ним я уяснил, что его сельскохозяйственный бизнес идет вполне успешно, скот плодиться и размножается, рыба ловится, и все более-менее благополучно. «Устаете?» - сочувственно спросил я. «Да. Вот и сегодня не удалось выспаться. Я ведь еще в пожарке дежурю, чтобы хоть какой-то стаж к пенсии набрать».
Что-то неправильно в нашей экономике, - подумал я, - если толковый, работящий предприниматель, средний класс, не имеет другой возможности обеспечить себе доход на старости лет, кроме как работать пожарным, чтобы заработать скромную пенсию. Предприниматель, у которого неплохо идут дела, не должен зависеть от будущей пенсии, его заработок должен позволять ему уверенно смотреть в будущее при любом пенсионном раскладе или вообще без такого. Иначе зачем ему вообще заниматься бизнесом? Вы можете представить себе московского бизнесмена, с нетерпением ожидающего ежемесячного пособия по старости? Я не могу.
У нас, живущих в больших городах, есть убеждение, что работящий человек в любой обстановке достигнет материального благополучия.
Однако есть места, где это обоснованное, в принципе, убеждение превращается в иллюзию. В разоренной сельской местности можно работать с утра до вечера, но так ничего и не добиться. Просто нет тех рабочих мест, где хорошо платят за хорошую работу. Если же работать не по найму, а на себя, то скоро выяснится, что при отсутствии бизнес-окружения, одному, без цепочки поставщиков, потребителей и обслуживающих организаций, любой бизнес вырождается в натуральное хозяйство. Фермер сможет вырастить много картошки, и потом сам со всей родней будет ее есть. Попытки превратить натуральное хозяйство в товарное почему-то приводят к убыткам.
Вот и продолжается исход всех сколько-нибудь стоящих людей из деревень в райцентры, из райцентров – в областные города. Затем, по привычке к переездам, из областей – в Москву и Питер, из столиц – за границу. А из-за границы - куда? На Марс, что ли?
Что-то неправильно в нашей экономике, - подумал я, - если толковый, работящий предприниматель, средний класс, не имеет другой возможности обеспечить себе доход на старости лет, кроме как работать пожарным, чтобы заработать скромную пенсию. Предприниматель, у которого неплохо идут дела, не должен зависеть от будущей пенсии, его заработок должен позволять ему уверенно смотреть в будущее при любом пенсионном раскладе или вообще без такого. Иначе зачем ему вообще заниматься бизнесом? Вы можете представить себе московского бизнесмена, с нетерпением ожидающего ежемесячного пособия по старости? Я не могу.
У нас, живущих в больших городах, есть убеждение, что работящий человек в любой обстановке достигнет материального благополучия.
Однако есть места, где это обоснованное, в принципе, убеждение превращается в иллюзию. В разоренной сельской местности можно работать с утра до вечера, но так ничего и не добиться. Просто нет тех рабочих мест, где хорошо платят за хорошую работу. Если же работать не по найму, а на себя, то скоро выяснится, что при отсутствии бизнес-окружения, одному, без цепочки поставщиков, потребителей и обслуживающих организаций, любой бизнес вырождается в натуральное хозяйство. Фермер сможет вырастить много картошки, и потом сам со всей родней будет ее есть. Попытки превратить натуральное хозяйство в товарное почему-то приводят к убыткам.
Вот и продолжается исход всех сколько-нибудь стоящих людей из деревень в райцентры, из райцентров – в областные города. Затем, по привычке к переездам, из областей – в Москву и Питер, из столиц – за границу. А из-за границы - куда? На Марс, что ли?
Чем Виктор Волончунас отличается от Сильвио Берлускони?
14.11.11
На улицах итальянских городов – массовое ликование. Наконец-то опостылевший всем премьер-министр, а по совместительству олигарх, шоумен и плейбой, ушел в отставку. Как же политик, долгие годы вызывавший раздражение у населения, мог так долго править страной?
Такова итальянская политическая система, именуемая «парламентской демократией». Реальный глава государства не избирается всеми гражданами, а получает свой пост в ходе закулисных сделок между несколькими политическими партиями в парламенте. Обмениваясь взаимными уступками ради создания правительственной коалиции, партии готовы сделать премьер-министром не того, кто люб большинству избирателей, а того, кто удобнее парламентским фракциям этих политических партий. Представить себе на месте американского президента фигуру, хотя бы отдаленно напоминающую Берлускони, просто невозможно. При прямых выборах главы государства такая экзотическая и прикольная личность не имела бы никаких шансов.
В этом смысле у Ярославля есть некоторая гарантия от «итальянского синдрома». Мэр нашего города избирается прямым голосованием ярославцев. Однако Ярославль относится к меньшинству крупных городов, сохранившему прямые выборы городского главы. Большая часть жителей российских областных центров уже лишена такой возможности, – за них главу исполнительной власти назначают депутаты муниципалитетов. Почти как в Италии, только в провинциальном исполнении и с присущей россиянам откровенностью.
Договоренности между депутатами достигаются в ходе голосования подавляющим большинством, а где такого большинства нет – в ходе торгов за доступ к тем или иным ресурсам города или куску городского бюджета. Так что на постах мэров в нашей стране скоро можно будет увидеть любого, кто смог договориться с десятком-другим муниципальных депутатов. Если Берлускони на старости лет вдруг надумает, чтобы быть поближе к красивым женщинам, съездить порулить каким-нибудь областным центром в России, то у него тоже есть такая возможность. Что-что, а договориться с узким кругом влиятельных лиц он сумеет.
Такова итальянская политическая система, именуемая «парламентской демократией». Реальный глава государства не избирается всеми гражданами, а получает свой пост в ходе закулисных сделок между несколькими политическими партиями в парламенте. Обмениваясь взаимными уступками ради создания правительственной коалиции, партии готовы сделать премьер-министром не того, кто люб большинству избирателей, а того, кто удобнее парламентским фракциям этих политических партий. Представить себе на месте американского президента фигуру, хотя бы отдаленно напоминающую Берлускони, просто невозможно. При прямых выборах главы государства такая экзотическая и прикольная личность не имела бы никаких шансов.
В этом смысле у Ярославля есть некоторая гарантия от «итальянского синдрома». Мэр нашего города избирается прямым голосованием ярославцев. Однако Ярославль относится к меньшинству крупных городов, сохранившему прямые выборы городского главы. Большая часть жителей российских областных центров уже лишена такой возможности, – за них главу исполнительной власти назначают депутаты муниципалитетов. Почти как в Италии, только в провинциальном исполнении и с присущей россиянам откровенностью.
Договоренности между депутатами достигаются в ходе голосования подавляющим большинством, а где такого большинства нет – в ходе торгов за доступ к тем или иным ресурсам города или куску городского бюджета. Так что на постах мэров в нашей стране скоро можно будет увидеть любого, кто смог договориться с десятком-другим муниципальных депутатов. Если Берлускони на старости лет вдруг надумает, чтобы быть поближе к красивым женщинам, съездить порулить каким-нибудь областным центром в России, то у него тоже есть такая возможность. Что-что, а договориться с узким кругом влиятельных лиц он сумеет.
Обошлись без Гапона
10.11.11
8 ноября полиция задержала 98 болельщиков «Шинника». Они шли по улице Свободы в сторону стадиона на последний матч сезона. Шли по проезжей части, что и дало формальное основание полиции вмешаться. Сотня фанатов была задержана, доставлена в отдел полиции, составлены соответствующие протоколы. Таковы сухие факты.
Если же посмотреть на суть произошедшего, то ближайшая, хотя и несравненно более масштабная аналогия, - 9 января 1905 года, «кровавое воскресенье». Тогда толпы вполне верноподданного народа пошли, в нарушение существовавшего порядка, подавать прошение царю. Поскольку нарушение правил было налицо, власть приказала разогнать бунтовщиков. Мирная демонстрация монархистов была расстреляна, вера в доброго царя исчезла, и в России разразилась революция.
Несмотря на принципиально разный размах и объем последствий, оба описанных выше случая объединяет общая черта – абсолютная неадекватность действий правоохранительных органов. Ярославское фанатское сообщество – ценный актив города и области. Это люди, во-первых, любящие Ярославль, во-вторых, жертвующие собственные время и силы на общегородские нужды, в-третьих, находящиеся вне политики и межпартийной борьбы. Вместо того, чтобы отблагодарить болельщиков «Шинника», готовых в холодную погоду ради своей команды надрывать горло и поддерживать ощущения живой спортивной жизни в городе, власти отнеслись к ним как к врагам. И за один вечер сделали из них врагов.
Видимо, жесткие федеральные указания по поддержанию порядка в предвыборный период окончательно вытеснили у наших правоохранителей здравый смысл. Я не знаю, какие страхи руководят большими начальниками, которые присылают из Москвы инструкции в стиле «Кто не с нами, тот против нас». Выборы приходят и уходят, а нам здесь жить. Если, не дай бог, через несколько лет в нашей стране разразятся массовые волнения (к чему постепенно идет дело) с хорошо известными нам последствиями (см. историю ХХ века), то благодарить за это надо будет и тех, кто принимал дурацкое, и, скажем честно, дестабилизирующее решение о задержании болельщиков «Шинника».
Если же посмотреть на суть произошедшего, то ближайшая, хотя и несравненно более масштабная аналогия, - 9 января 1905 года, «кровавое воскресенье». Тогда толпы вполне верноподданного народа пошли, в нарушение существовавшего порядка, подавать прошение царю. Поскольку нарушение правил было налицо, власть приказала разогнать бунтовщиков. Мирная демонстрация монархистов была расстреляна, вера в доброго царя исчезла, и в России разразилась революция.
Несмотря на принципиально разный размах и объем последствий, оба описанных выше случая объединяет общая черта – абсолютная неадекватность действий правоохранительных органов. Ярославское фанатское сообщество – ценный актив города и области. Это люди, во-первых, любящие Ярославль, во-вторых, жертвующие собственные время и силы на общегородские нужды, в-третьих, находящиеся вне политики и межпартийной борьбы. Вместо того, чтобы отблагодарить болельщиков «Шинника», готовых в холодную погоду ради своей команды надрывать горло и поддерживать ощущения живой спортивной жизни в городе, власти отнеслись к ним как к врагам. И за один вечер сделали из них врагов.
Видимо, жесткие федеральные указания по поддержанию порядка в предвыборный период окончательно вытеснили у наших правоохранителей здравый смысл. Я не знаю, какие страхи руководят большими начальниками, которые присылают из Москвы инструкции в стиле «Кто не с нами, тот против нас». Выборы приходят и уходят, а нам здесь жить. Если, не дай бог, через несколько лет в нашей стране разразятся массовые волнения (к чему постепенно идет дело) с хорошо известными нам последствиями (см. историю ХХ века), то благодарить за это надо будет и тех, кто принимал дурацкое, и, скажем честно, дестабилизирующее решение о задержании болельщиков «Шинника».
Старикам здесь и место
08.11.11
В советское время два региона страны соревновались друг с другом по количеству долгожителей – Абхазия и Якутия. Если в абхазских столетних аксакалов люди еще верили, то якутские мафусаилы с самого начала вызывали сомнения. Мне довелось поработать в тундре, и я не понимаю, как люди в таких жутких условиях могут дотянуть хотя бы до пенсионного возраста.
Затем выяснилось, что якуты и прочие северные кочевники живут так долго только по документам, потому что после смерти их родственники не заинтересованы заявлять об их кончине, а заинтересованы по-прежнему выдавать их за живых и получать за них пенсию вплоть до 150-летнего возраста. Да и в Абхазии после получения независимости и перехода к независимой от московских закромов пенсионной системе число столетних старцев вдруг пошло на убыль.
Я вспомнил об этих экзотических примерах после того, как увидел ноябрьскую гастрольную афишу очередного легендарного (в 1970-е) Alice Cooper, а также не менее заслуженных Yes (их я сам очень люблю) и Smokie. В очередной раз сбылись пророческие слова классиков марксизма о том, что капитализм лишает человека права на достойную старость. Видимо, Россия такое место, куда с Запада едут только старики. (Посмотрите как-нибудь летом на возрастной состав пассажиров туристических теплоходов, причаливающих в Ярославле). Наверное, они исходят из того, что жизнь позади, терять уже нечего, можно и рискнуть, съездить к медведям.
Вот и уважаемые ветераны рок-сцены, вместо того, чтобы парить ноги и под кислородный коктейль вспоминать лихие тусовки, вынуждены мотаться по холодной России, зарабатывая капитал детям и внукам (говоря юридическим языком, «формируя наследственную массу»). А ведь были случаи еще более вопиющие. Очевидцы рассказывали мне про прошлогодний живой концерт якобы живого Иги Попа. Он самостоятельно передвигался по сцене и вообще не производил впечатления зомби. Короче говоря, я не знаю, настоящие музыканты к нам приезжают, или это их двойники гастролируют, собирая старикам на пенсию.
Затем выяснилось, что якуты и прочие северные кочевники живут так долго только по документам, потому что после смерти их родственники не заинтересованы заявлять об их кончине, а заинтересованы по-прежнему выдавать их за живых и получать за них пенсию вплоть до 150-летнего возраста. Да и в Абхазии после получения независимости и перехода к независимой от московских закромов пенсионной системе число столетних старцев вдруг пошло на убыль.
Я вспомнил об этих экзотических примерах после того, как увидел ноябрьскую гастрольную афишу очередного легендарного (в 1970-е) Alice Cooper, а также не менее заслуженных Yes (их я сам очень люблю) и Smokie. В очередной раз сбылись пророческие слова классиков марксизма о том, что капитализм лишает человека права на достойную старость. Видимо, Россия такое место, куда с Запада едут только старики. (Посмотрите как-нибудь летом на возрастной состав пассажиров туристических теплоходов, причаливающих в Ярославле). Наверное, они исходят из того, что жизнь позади, терять уже нечего, можно и рискнуть, съездить к медведям.
Вот и уважаемые ветераны рок-сцены, вместо того, чтобы парить ноги и под кислородный коктейль вспоминать лихие тусовки, вынуждены мотаться по холодной России, зарабатывая капитал детям и внукам (говоря юридическим языком, «формируя наследственную массу»). А ведь были случаи еще более вопиющие. Очевидцы рассказывали мне про прошлогодний живой концерт якобы живого Иги Попа. Он самостоятельно передвигался по сцене и вообще не производил впечатления зомби. Короче говоря, я не знаю, настоящие музыканты к нам приезжают, или это их двойники гастролируют, собирая старикам на пенсию.
Отнимите у Джексона веник!
05.11.11
Некий посетитель нашего портала с ником And (Андрей, что ли?) в своем комментарии к посту также неизвестной мне Ады Колесиной спрашивает про ВТО – что оно такое; оно нам нужно или нет.
Сама по себе ВТО – Всемирная Торговая Организация – представляет собой всего-навсего список правил, которые члены этой организации должны соблюдать при торгово-экономических отношениях друг с другом. Правила эти устроены примерно как на честных спортивных соревнованиях: «Пусть победит сильнейший!» Странам-членам ВТО запрещено мешать другим странам-членам ВТО продавать свои товары и услуги.
Выигрывают от этого потребители – они получают возможность покупать не дорогой отечественный товар, а самый дешевый из всех импортных. Проигрывают от ВТО производители – им теперь приходится конкурировать со всем миром, в том числе с дешевыми китайскими рабочими и ушлыми американскими менеджерами. Судя по истории нескольких последних десятилетий, ВТО приносит больше пользы, чем вреда, иначе бы самые разные государства не стремились туда вступить. В конечном счете, присоединение страны к ВТО повышает уровень жизни большинства населения, но обостряет конкуренцию на внутреннем рынке и вынуждает увеличивать интенсивность и качество труда. Каждый из нас со временем почувствует это на собственной шкуре.
Однако вступление России в ВТО превратилось в самостоятельный вид деятельности и стало напоминать бесконечный сериал. Американцы и прочие бывшие империалисты за годы «холодной войны» СССР так привыкли пакостить нам, что давно и успешно препятствуют присоединению России в ВТО. Те процедуры согласования позиций, на которые у Украины ушла пара лет, у Китая – ненамного больше, в случае с Россией растянулись на десятилетие. Каждый раз изобретают все новые предлоги потребовать от нас соблюдения еще чего-нибудь.
Еще позавчера, 4 ноября 2011 года, все договоренности были в очередной, 1001-й раз, достигнуты. Но вчера 23 члена Конгресса США потребовали, чтобы Россия сначала присоединилась к Соглашению по информационным технологиям. Примерно в таких же боданиях прошло все предыдущее десятилетие.
Эта бесконечная эпопея один к одному повторяет ситуацию с отменой поправки Джексона-Вэника. В далеких 1970-х американский Конгресс ввел ограничения на торговлю с СССР из-за того, что советским евреям не разрешали покидать страну. С тех пор исчез СССР, уехали почти все евреи, а торговые ограничения Джексона-Вэника продолжают действовать. Со вступлением в ВТО из года в год происходит то же самое. Причем в долгосрочном плане и нам, и всему западному миру выгодно присоединение России к ВТО и ее постепенное превращение в по-настоящему рыночную цивилизованную страну. Но политическая и идеологическая инерция – страшная сила, что и показали прошедшие 10 с лишним лет.
Сама по себе ВТО – Всемирная Торговая Организация – представляет собой всего-навсего список правил, которые члены этой организации должны соблюдать при торгово-экономических отношениях друг с другом. Правила эти устроены примерно как на честных спортивных соревнованиях: «Пусть победит сильнейший!» Странам-членам ВТО запрещено мешать другим странам-членам ВТО продавать свои товары и услуги.
Выигрывают от этого потребители – они получают возможность покупать не дорогой отечественный товар, а самый дешевый из всех импортных. Проигрывают от ВТО производители – им теперь приходится конкурировать со всем миром, в том числе с дешевыми китайскими рабочими и ушлыми американскими менеджерами. Судя по истории нескольких последних десятилетий, ВТО приносит больше пользы, чем вреда, иначе бы самые разные государства не стремились туда вступить. В конечном счете, присоединение страны к ВТО повышает уровень жизни большинства населения, но обостряет конкуренцию на внутреннем рынке и вынуждает увеличивать интенсивность и качество труда. Каждый из нас со временем почувствует это на собственной шкуре.
Однако вступление России в ВТО превратилось в самостоятельный вид деятельности и стало напоминать бесконечный сериал. Американцы и прочие бывшие империалисты за годы «холодной войны» СССР так привыкли пакостить нам, что давно и успешно препятствуют присоединению России в ВТО. Те процедуры согласования позиций, на которые у Украины ушла пара лет, у Китая – ненамного больше, в случае с Россией растянулись на десятилетие. Каждый раз изобретают все новые предлоги потребовать от нас соблюдения еще чего-нибудь.
Еще позавчера, 4 ноября 2011 года, все договоренности были в очередной, 1001-й раз, достигнуты. Но вчера 23 члена Конгресса США потребовали, чтобы Россия сначала присоединилась к Соглашению по информационным технологиям. Примерно в таких же боданиях прошло все предыдущее десятилетие.
Эта бесконечная эпопея один к одному повторяет ситуацию с отменой поправки Джексона-Вэника. В далеких 1970-х американский Конгресс ввел ограничения на торговлю с СССР из-за того, что советским евреям не разрешали покидать страну. С тех пор исчез СССР, уехали почти все евреи, а торговые ограничения Джексона-Вэника продолжают действовать. Со вступлением в ВТО из года в год происходит то же самое. Причем в долгосрочном плане и нам, и всему западному миру выгодно присоединение России к ВТО и ее постепенное превращение в по-настоящему рыночную цивилизованную страну. Но политическая и идеологическая инерция – страшная сила, что и показали прошедшие 10 с лишним лет.
Будет ли в Ярославле улица Тырышкина?
02.11.11
Каких только названий улиц и площадей нет в нашем городе! И Свободы, и Юности, и Октября, и Мира, и Машиностроителей, и просто Строителей. В честь большевистских руководителей вроде Ленина, Свердлова, Кирова, Калинина и Дзержинского. в честь коммунистических мучеников вроде Нахимсона, Карла Либкнехта и Розы Люксембург. В честь событий и праздников: Большая Октябрьская, 8 Марта, Победы. А уж что касается поэтов и писателей, то перечень названий ярославских улиц можно спутать с оглавлением школьной хрестоматии по литературе.
Подавляющее большинство этих имен и событий не имеют непосредственного отношения именно к нашему городу; улицы с такими же названиями можно с равным успехом встретить и в Вышнем Волочке, и в Нижнем Тагиле. «Местный», ярославский колорит придают только улицы, названные в честь ярославцев-героев войны, да редкие исключения вроде улицы Добрынина, легендарного директора «Автодизеля».
Почему у нас нет улицы Мельгунова, первого ярославского губернатора, невероятно много сделавшего для нашего края? Потому что часть электората не одобрит увековечивание имени царского чиновника? Хорошо, назовите не в честь губернатора Мельгунова, а в честь президента Вольного Экономического Общества Мельгунова. В феврале этого года я был в Москве на одном мероприятии в историческом здании Вольного Экономического Общества на Тверской, и с удивлением увидел в парадном зале портрет нашего первого губернатора. Оказывается, он некоторое время возглавлял старейшую общероссийскую общественную научную организацию. Разве не повод для названия улицы или площади?
Если провести инвентаризацию имен наших земляков, то найдется много новых и вполне достойных названий для нынешних «Кирпичных», «Вокзальных», «Железнодорожных» и тому подобных улиц и переулков. Ярославские артисты и ученые, олимпийские чемпионы и заводские директора, футбольные тренеры и рабочие-стахановцы, предприниматели и меценаты, - стоит ли переносить их фамилии на карту города? Я думаю, что это надо делать.
Подавляющее большинство этих имен и событий не имеют непосредственного отношения именно к нашему городу; улицы с такими же названиями можно с равным успехом встретить и в Вышнем Волочке, и в Нижнем Тагиле. «Местный», ярославский колорит придают только улицы, названные в честь ярославцев-героев войны, да редкие исключения вроде улицы Добрынина, легендарного директора «Автодизеля».
Почему у нас нет улицы Мельгунова, первого ярославского губернатора, невероятно много сделавшего для нашего края? Потому что часть электората не одобрит увековечивание имени царского чиновника? Хорошо, назовите не в честь губернатора Мельгунова, а в честь президента Вольного Экономического Общества Мельгунова. В феврале этого года я был в Москве на одном мероприятии в историческом здании Вольного Экономического Общества на Тверской, и с удивлением увидел в парадном зале портрет нашего первого губернатора. Оказывается, он некоторое время возглавлял старейшую общероссийскую общественную научную организацию. Разве не повод для названия улицы или площади?
Если провести инвентаризацию имен наших земляков, то найдется много новых и вполне достойных названий для нынешних «Кирпичных», «Вокзальных», «Железнодорожных» и тому подобных улиц и переулков. Ярославские артисты и ученые, олимпийские чемпионы и заводские директора, футбольные тренеры и рабочие-стахановцы, предприниматели и меценаты, - стоит ли переносить их фамилии на карту города? Я думаю, что это надо делать.
О неуклонном падении нравов
28.10.11
Сколько себя помню, столько помню разговоры о падении нравов и недостойном поведении молодежи. За последние несколько месяцев я много раз оказывался на разного рода тусовках, и могу сравнить поведение молодых и немолодых наших сограждан.
Когда праздник устраивает молодежь (например, «последний звонок» на 5-м курсе экономического факультета демидовского университета), то первое, что бросается в глаза, - зацикленность организаторов и участников на том, какое впечатление останется у гостей. Все силы уходят на съемки прикольных кинофильмов про себя и про преподавателей, на придумывание слоганов и загадок, на розыгрыши и спецэффекты. Когда в конце сценического представления ведущие предлагают всем пройти на фуршет, студенты-участники делают глубокий выдох, как после удачной и трудной работы.
Зато преподаватели, преобразившись и почуяв долгожданный момент, радостной походкой идут к накрытым столам. Нельзя сказать, что они оголодали или страстно хотят выпить на халяву. Просто они с детства привыкли к мысли, что главное в любом торжестве – застолье. А вся развлекательная и креативная часть мероприятия, - так, жалкая прелюдия к празднику желудка.
Совсем иначе смотрятся сборища, проводимые по строгим правилам старшего поколения: юбилеи, диссертационные банкеты, торжественные ужины по поводу открытия-закрытия научных и прочих конференций. Молодых здесь мало, и не они делают погоду. На таких банкетах главное – еда и выпивка. Я не осуждаю представителей старшего поколения (самому уже не 20 лет), но то, какое внимание они уделяют количеству и качеству еды, вызывает чувство неловкости.
Поневоле позавидуешь цивилизованности студентов, которые львиную долю собранных вскладчину денег потратят на оплату профессионального режиссера и звукооператора, а на остаток купят недорогого шампанского и простую закуску. Им просто не приходит в голову, что количество блюд и видов спиртного имеет для кого-то важное значение. И посочувствуешь убожеству их наставников, при устройстве банкетов озабоченных наличием дорогого коньяка, икры, красной рыбы и прочих разносолов.
Когда праздник устраивает молодежь (например, «последний звонок» на 5-м курсе экономического факультета демидовского университета), то первое, что бросается в глаза, - зацикленность организаторов и участников на том, какое впечатление останется у гостей. Все силы уходят на съемки прикольных кинофильмов про себя и про преподавателей, на придумывание слоганов и загадок, на розыгрыши и спецэффекты. Когда в конце сценического представления ведущие предлагают всем пройти на фуршет, студенты-участники делают глубокий выдох, как после удачной и трудной работы.
Зато преподаватели, преобразившись и почуяв долгожданный момент, радостной походкой идут к накрытым столам. Нельзя сказать, что они оголодали или страстно хотят выпить на халяву. Просто они с детства привыкли к мысли, что главное в любом торжестве – застолье. А вся развлекательная и креативная часть мероприятия, - так, жалкая прелюдия к празднику желудка.
Совсем иначе смотрятся сборища, проводимые по строгим правилам старшего поколения: юбилеи, диссертационные банкеты, торжественные ужины по поводу открытия-закрытия научных и прочих конференций. Молодых здесь мало, и не они делают погоду. На таких банкетах главное – еда и выпивка. Я не осуждаю представителей старшего поколения (самому уже не 20 лет), но то, какое внимание они уделяют количеству и качеству еды, вызывает чувство неловкости.
Поневоле позавидуешь цивилизованности студентов, которые львиную долю собранных вскладчину денег потратят на оплату профессионального режиссера и звукооператора, а на остаток купят недорогого шампанского и простую закуску. Им просто не приходит в голову, что количество блюд и видов спиртного имеет для кого-то важное значение. И посочувствуешь убожеству их наставников, при устройстве банкетов озабоченных наличием дорогого коньяка, икры, красной рыбы и прочих разносолов.